Седьмой сын

Mama dangled the large ring and the key over the mother's belly, chanting softly:	Мама подняла ключ с кольцом над животом роженицы и тихонько запела:
"Here's the circle, open wide, Here's the key to get outside, Earth be iron, flame befair, Fall from water into air. "	Вот круг широк, готовый отомкнуться, Вот ключ, чтоб выйти из глубинных вод. Земля, железом стань, Огонь, дай нам тебя коснуться, На воздух появись, начни свой первый год.
The mother cried out in sudden agony.	Тело роженицы скрутила внезапная, яростная судорога, и женщина громко закричала.
Mama tossed away the key, cast back the sheet, lifted the woman's knees, and ordered little Peggy fiercely to see.	Мама отшвырнула ключ, откинула простыню, подняла колени роженицы и приказала малышке Пэгги смотреть.
Little Peggy touched the woman's womb.	Пэгги прикоснулась к животу женщины.
The boy's mind was empty, except for a feeling of pressure and gathering cold as he emerged into the air.	Разум малыша был абсолютно пуст, он чувствовал только давление со всех сторон и надвигающийся спереди холод, который ждал на выходе.
But the very emptiness of his mind let her see things that would never be plainly visible again.	Но эта пустота позволила Пэгги прозреть такое, чего она никогда больше не смогла бы увидеть.
The billion billion paths of his life lay open before him, waiting for his first choices, for the first changes in the world around him to eliminate a million futures every second.	Миллиарды миллиардов тропинок открылось перед ней, жизнь мальчика лежала у нее на ладони, ожидая первых поступков, первых решений, первых изменений в окружающем мире, дабы одним махом и в одну секунду уничтожить миллионы возможных вариантов будущего.
The future was there in everyone, a flickering shadow that she could only sometimes see, and never clearly, looking through the thoughts of the present moment; but here, for a few precious moments, little Peggy could see them sharp.	Едва видная, мерцающая тень будущего живет в каждом человеке, но очень редко ее можно заметить - мысли о настоящем мешают разглядеть, что будет завтра. Однако сейчас, на несколько драгоценных мгновений, Пэгги открылось то, что может произойти в жизни малыша.
And what she saw was death down every path.	И каждая тропинка вела к неизбежной смерти.
Drowning, drowning, every path of his future led this child to a watery death.	Утонул, утонул - на каждой дорожке будущей жизни подстерегала смерть от воды.
"Why do you hate him so!" cried little Peggy.	- Ну почему ты его ненавидишь?! - не сдержалась и все-таки выкрикнула малышка Пэгги.
"What?" demanded Eleanor.	- Что? - не поняла Элеанора.
"Hush," said Mama. "Let her see what she sees."	- Тихо, - оборвала мать. - Пусть девочка видит то, что видит.
Inside the unborn child, the dark blot of water that surrounded his heartfire seemed so terribly strong that little Peggy was afraid he would be swallowed up.	Внутри утробы угрюмо плескался темный пузырь воды, окружая огонек младенца. Эта темень выглядела настолько страшно, что малышка Пэгги напугалась: а вдруг мальчик захлебнется?
"Get him out to breathe!" shouted little Peggy.	- Тащите, ему нужно дышать! - закричала она.
Mama reached in, even though it tore the mother something dreadful, and hooked the baby by the neck with strong fingers, drawing him out.	Резким движением мама сунула внутрь руку. Это выглядело ужасно, кроваво, но мама, не обращая внимания, подцепила шейку младенца сильными пальцами и потянула.