Роботы утренней зари

Председатель вздохнул.

— Доктор Фастольф, не надо сейчас риторических фокусов. Не тратьте свой сарказм. Какова ваша защита?

— Ну, только то, что я не вредил Джандеру. И не говорю, что кто-нибудь вредил. Это случайность — принципиальная неопределенность работы позитронных путей. Такое может случиться. Пусть доктор Амадейро просто признает, что это была случайность, что никто не будет бездоказательно обвинен, и тогда мы поспорим о конкурирующих предложениях по поводу заселения по их достоинствам.

— Нет, — сказал Амадейро. — Шанс на случайное разрушение слишком мал, чтобы его рассматривать, он много меньше шанса, что доктор Фастольф виновен. Я не отступлю ни на шаг, и победа будет за мной. Господин Председатель, вы знаете, что я возьму верх, и, мне кажется, единственный рациональный шаг — вынудить доктора Фастольфа признать свое поражение в интересах всей планеты.

Фастольф быстро произнес: — Это и привело меня к тому, что я попросил мистера Бейли с Земли провести расследование.

Амадейро столь же быстро ответил:

— Я этому противился с самого начала. Возможно, землянин и хороший детектив, но он не знает Авроры и ничего не может сделать здесь. Ничего, кроме как сеять клевету и выставить Аврору перед Внешними Мирами в недостойном и смешном свете. В гиперволновых программах многих Внешних Миров уже были сатирические заметки. Записи их посланы в ваш офис.

— И привлекли мое внимание, — сказал Председатель.

— Болтают и здесь, на Авроре, — продолжал Амадейро. — Вероятно, в моих интересах было бы позволить следствию продолжаться: оно будет стоить Фастольфу поддержки народа. Чем дольше оно будет продолжаться, тем больше я уверен в своей победе. Но оно наносит вред Авроре, и я не могу добавлять к своей уверенности цену вреда моей планете. Я почтительно советую вам, господин Председатель, положить конец расследованию и убедить доктора Фастольфа принять то, что он так или иначе примет, но более дорогой ценой.

— Я согласен, — сказал Председатель, — что разрешение, данное доктору Фастольфу на это расследование, возможно, было неразумным. Я говорю «возможно». Признаюсь, у меня было искушение прекратить его. Однако, землянин уже здесь некоторое время… Он не показал виду, что знает о присутствии в комнате Бейли, и сделал паузу, как бы давая Фастольфу шанс подтвердить это, и Фастольф сказал:

— Сегодня третий день расследования, господин Председатель.

— В этом случае, — продолжал Председатель, — справедливо было бы спросить, было ли обнаружено что-нибудь значительное.

Он снова сделал паузу. Фастольф быстро взглянул на Бейли и сделал легкое движение головой. Бейли тихо сказал:

— Господин Председатель, я не хотел бы непрошенно навязывать какие-либо наблюдения. Будут ли меня спрашивать?

Председатель нахмурился и, не глядя на Бейли, сказал:

— Я прошу мистера Бейли с Земли сказать нам, есть ли у него какие-нибудь значительные находки?

Бейли глубоко вздохнул. Наконец-то!

— Господин Председатель, — начал он. — Вчера днем я допрашивал доктора Амадейро, который очень помог мне. Когда я и мой штат оставили…

— Какой штат? — спросил Председатель.

— Во всех фазах моего расследования меня сопровождали два робота, господин Председатель.

— Роботы, принадлежащие доктору Фастольфу? — спросил Амадейро. — Я спрашиваю для записи.

— Да, — ответил Бейли. — Для записи, один — Дэниел Оливо, человекоподобный робот, другой — Жискар Ривентлов, более старый нечеловекоподобный робот.

— Благодарю вас, — сказал Председатель. — Продолжайте.

— Когда мы оставили территорию Института Роботехники, мы обнаружили, что наша машина умышленно повреждена.

— Кем? — удивленно спросил Председатель.

— Мы не знаем, но это произошло на территории Института. Мы были там по приглашению, так что персонал Института знал о нашем присутствии. К тому же, туда вроде бы никто не может приехать без приглашения и без ведома штата Института. Как ни странно это звучит, приходится предположить, что порча машины могла быть произведена только кем-то из штата Института, а это в любом случае невозможная вещь, если не было на то приказа самого доктора Амадейро, что тоже немыслимо…

Амадейро сказал:

— Вы, кажется, придаете слишком большое значение немыслимости. Осматривал, ли машину квалифицированный техник, чтобы сказать, что она действительно умышленно повреждена? Не могло ли быть естественной поломки?

— Нет, сэр, Жискар квалифицированный водитель и часто водит именно эту машину. Он утверждал, что ее повредили.

— А он из штата доктора Фастольфа, запрограммирован им и получает от него приказы, — заметил Амадейро.

— Вы намекаете… — начал Фастольф.

— Я ни на что не намекаю. Я просто констатирую… для записи.

Председатель зашевелился.

— Желает ли мистер Бейли с Земли продолжить?

— Когда машина сломалась, ее преследовали.

— Кто? — спросил Председатель.

— Другие роботы. Они появились, но в это время мои роботы ушли.

— Минуточку, — перебил Амадейро. — В каком состоянии вы были, мистер Бейли?

— Не в очень хорошем.