Рассказы затонувших кораблей

Не только схватка «Круны» с голландцем, но и все сражение могло закончиться шведской победой, если бы не путаница в сигналах и не отсутствие опыта у командиров шведских кораблей.

Песочные часы с «Круны». Удивительный каприз природы: прочный дуб корпуса разлетелся на куски, а хрупкое стекло пережило страшный взрыв порохового погреба.

Риксадмирала подвели отцовские чувства.

Лоренц Крейц взял с собой в поход двух сыновей. Младший из них, 26-летний подполковник Густав Крейц, находился под крылом у отца, на борту «Круны», а старший — майор Юхан Крейц — командовал кораблем «Меркуриус». Естественно, что риксадмирал, переживая за сына, особенно пристально следил за этим кораблем. И вдруг случилось то страшное, чего боялись все капитаны: к «Меркуриусу» сумел подойти пылающий брандер, корабль-камикадзе, обычно уносивший с собой на дно противника. Риксадмирал был не в силах помочь сыну и мог оставаться лишь зрителем разыгрывавшейся на его глазах драмы. Чтобы лучше видеть, он приказал развернуть боком один из нижних парусов, загораживавших обзор. В эту минуту командующий флотом забыл, что согласно Сигнальной книге — основному тактическому документу флота, — все корабли были обязаны повторить этот маневр. Произошло замешательство, никто ничего не понял, корабли, начавшие преследование отступавшего противника, застыли на месте. На борт «Круны» отправился на шлюпке заместитель Лоренца Крейца адмирал Уггла. Пока причина манипуляции с парусом выяснилась, прошло несколько часов. Дальнейшее преследование датчан потеряло смысл из-за наступившей ночи.

«Меркуриус» чудом вырвался из смертельных объятий пылавшего брандера, но весь флот упустил победу. Подчиненные были недовольны командующим, но еще больше возмущался своими офицерами Лоренц Крейц. По его мнению, капитаны многих кораблей действовали неумело и несли вину за ничейный результат сражения.

На следующий день Крейц так рассказывал в письме детям — их у него в общей сложности было двенадцать — об этом сражении: «…мы могли бы с Божьей помощью уничтожить весь вражеский флот, если бы наши, за исключением нескольких людей долга, сражались как честные мужи. Большая часть кораблей, вместо того, чтобы следовать один за другим, держалась от нас с наветренной стороны. Они палили точно безумные и нанесли нам урон, как будто они были врагами… Часть наших вела себя, как шельмы и предатели Короля и Родины. Я надеюсь, что завтра у меня появится возможность поговорить с Его Величеством, и я буду просить об отставке. Упаси меня Боже сражаться вместе с такими трусами — исключаю лишь некоторых людей чести…»

Раздражение командующего флотом можно понять. Не всякий раз морякам выпадает возможность отличиться на глазах монарха. На этот раз был упущен именно такой случай. Король со свитой находился на юге Швеции, готовя вторжение в Данию, и не упустил возможности поболеть за свою гордость и надежду — флот. Для этого он выбрал самую высокую трибуну из имевшихся в его распоряжении, взобравшись на церковную колокольню. В ясную погоду оттуда открывался прекрасный вид на всю панораму сражения.

Результат этого кровавого матча его разочаровал, однако объекты монаршего гнева уже были найдены. В упущенной победе Лоренц Крейц обвинил двух адмиралов и одного майора, но виновным был признан лишь один адмирал. Король распорядился снять его с должности.

Одно из решений высокого совещания, состоявшегося прямо на пляже, оказалось спасительным для флота. Адмирал Клас Уггла предложил перенести продолжение сражения к северу, поскольку фарватеры в южной части Балтики были шведам незнакомы, а из близкого Копенгагена к датчанам в любой момент могли подойти подкрепления. Кроме того, в случае неудачи шведский флот получал возможность скрыться в спасительных шхерах, которые начинались ближе к северу.

Король с доводами этого опытного моряка согласился.

На следующее утро шведы снялись с якорей и направились вдоль восточного побережья острова Эланд на север. Датчане восприняли этот маневр как бегство и ринулись в погоню. К датскому флоту, участвовавшему в предыдущем сражении, присоединилось еще девять кораблей, прибывших из Копенгагена. Общее командование соединенными датско-голландскими силами взял на себя голландский адмирал Корнелис Тромп, прославившийся в сражениях с англичанами.

Днем 28 мая Тромп догнал противника у Эланда. Там, в знакомых водах, шведы собирались дать бой. Сигнал к сражению дал вице-адмиральский корабль Класа Угглы «Свэрдет», с которого раздался одиночный выстрел. Согласно Сигнальной книге, такой выстрел означал, что флоту следовало остановиться. Уггла хотел дождаться, когда линия кораблей противника пройдет мимо шведской. Тогда можно было начать артиллерийскую дуэль.