Райское Местечко

Визги, вопли, грохот падения чего-то тяжелого и перекрывающий все звуки тигриный рык подсказали нам, что там происходит. Да, аборигены опрометчиво вломились в каюту, где мирно отдыхали Шерр и Стелла с Тамарой.

Когда мы подбежали к каюте Шерра, сражение уже практически закончилось. Мелисса, переступая через лежавшие в коридоре у распахнутой двери тела, вошла в каюту и включила верхний свет. Представшая перед нашими глазами картина была ужасающа.

Шерр, увы, не являлся, как мы с Георгом, хорошо обученным и дисциплинированным выпускником Академии. При нападении врагов, имевших явно дурные намерения, в нем проснулись звериные инстинкты, и он встал на защиту своих самок. Всклокоченные полуголые наездницы с гневными лицами тоже не остались, как было очевидно, в стороне от битвы…

В каюте был полный разгром, стены были покрыты бурыми брызгами и потеками, на полу лежали в изломанных позах окровавленные тела аборигенов. Не вызывало сомнений, что страшные рваные раны были нанесены когтями и зубами тэра. Шерр стоял, наклонившись над кроватью, придавив к ложу передними лапами неподвижное тело одного из нападавших, а человеческими руками стискивал горло другого.

— Шерр, остановись, — крикнула Мелисса, — он нам нужен живой!

Шерр с явной неохотой выпустил из рук корнезианца, и тот с глухим стуком свалился с кровати на пол. Шерр повернул к нам голову с горящими яростью глазами и оскаленной мордой, испачканной бурой лаково блестевшей кровью.

— Мелисса, — прохрипел он своим человеческим ртом, — они хотели убить моих девочек!

Действительно, Тамара и Стелла были исцарапаны, их кожу покрывали яркие красные пятна…

Тут и я наконец немного разобравшись в мешанине обуревающих меня чувств, ощутил сильное жжение по всему телу. Мне следовало срочно принять меры против химических ожогов, полученных в драке. Лекарство в аптечке в каюте у Шерра, конечно, было необходимо женщинам, поэтому я решил поспешить к себе. Было очевидно, что в ближайшее время здесь вполне обойдутся без меня. Разбираться в произошедшем оставались Мелисса и Георг, который в момент нападения на него был одет и, скорее всего, практически не пострадал. А я же ринулся в драку почти голый, и теперь мне все сильнее жгло и руки, и ноги, и живот, и спину…

Тамара и Стелла тоже, похоже, начали чувствовать боль в обожженных местах, поскольку обеспокоенно разглядывали друг друга и терли покрасневшие места. Только Шерр, сильнее всех испачканный кровью корнезианцев, не испытывал, казалось, никакого физического дискомфорта. Заметив это, я удивился и даже задержался на несколько секунд, превозмогая жжение на коже:

— Шерр, а тебе лапы и лицо не жжет? Ты же боролся с кучей аборигенов! Кожа у тебя не горит?

— Серрр-ррдце у меня горр-рр-ррит! — Прорычал сразу двумя горлами тэр. — И рр-рруки чешутся!

С этими словами он, не сдержавшись, резко хлестнул хвостом одно из бездыханных тел.

Я первый раз видел тэра в состоянии подобного возбуждения и решил не выяснять, действительно или фигурально выражаясь у него чесались руки. Но густая шерсть, по-видимому, препятствовала быстрому попаданию на его кожу выделяемых корнезианцами химических веществ, и они успевали окислиться на воздухе. Или, возможно, химический состав покровов тэра вообще… Нет! Мне было не до теоретических рассуждений! Моя-то кожа горела все сильнее!

Я поспешно ретировался, но добраться до свой каюты мне было не суждено. Когда я свернул с лестницы в свой коридор, то в дальнем его конце увидел мелькнувшую тень. Естественно, я бросился в погоню.

В том конце коридор имел выход на открытую палубу. Когда я выскочил наружу, то услышал плеск за кормой. Понятно, еще один выродок решил удирать вплавь! Я перегнулся через борт. Черт! До воды было метров пятнадцать! Но раздумывать было некогда, корнезианец довольно быстро удалялся от судна.

Я вскочил на борт и «солдатиком», как в детстве с мола, прыгнул в воду. Увы, судно — не мол… Хоть я изо всех сил и тянул носки, и правильно вошел в воду, удар был очень силен. Кроме того, меня сразу окатило волной то ли холода, то ли огня… Я заставил себя не думать о горевшей коже и начал сильно работать ногами. Когда я вынырнул и огляделся, то в свете звезд с трудом различил над водой метрах в тридцати от себя голову корнезианца.

«Ну, погоди, — подумал я, — ты еще не знаешь, на что способны земляне!» Плыть в соленом океане Корнезо было гораздо легче, чем в Черном море, и тем более в пресной воде корабельных бассейнов. Я поплыл стилем «кроль-австралия», очень неэкономным, но зато самым быстрым из всех, изобретенных людьми.