Пустая

Я неловко молчала, пока возвратившийся слуга расставлял перед нами тарелки с закусками, соусники и кувшины.

– Вина?

– Нет-нет, – опасливо пробормотала я. – Я не пью.

– Очень разумно. А я выпью чуточку, если ты не против.

Я нервно улыбнулась, представив, как говорю самому могущественному человеку в Бирентии: «Против» – и глаза у него лезут на лоб.

Некоторое время мы молчали. Он испытующе глядел на меня, потягивая вино из бокала, а я вяло ковыряла салат.

– Кажется, я тебя смущаю, – заговорил он. – А мне показалось, что в прошлый раз мы подружились.

Он выглядел искренне огорченным, и я поспешила его успокоить:

– Нет-нет… Все отлично, правда. Вы правы: монотонная работа действительно немного утомляет.

– Но в ней есть и свои плюсы, не так ли? Блюстители видели тебя много дней подряд, привыкли к тебе, перестали чураться… Я прав?

– Да, так и есть… Наверное.

– Ты с кем-нибудь подружилась? – Вопрос звучал настолько абсурдно, что мне пришлось переспросить, чтобы убедиться, что я не ослышалась.

– Ну… Нет… – Он выглядел разочарованным, и – сама не знаю почему – я поспешила исправиться. – В смысле… Я иногда говорю с Лестером… И с Эфир тоже. Все очень… милы. – Пожалуй, упоминать Лу сейчас не следовало. Слепой Судья хотел, чтобы я стала своей среди блюстителей. Сорока и Прют хотели того же – а значит, стоило постараться.

– Отлично. – Судья оживился. – Прошу, расскажи мне об этом побольше. О чем вы говорите? Тебя никто не обижает? Ты освоилась в своей квартире?

С непривычки интерес к собственной персоне – да еще и со стороны такого влиятельного человека – очень подкупал. Я сама не заметила, как, отвечая на его вопросы, увлеклась описанием своих вечеров или дней в доме блюстителей.

Некоторое время он слушал внимательно, не перебивая, опустив подбородок на переплетенные пальцы, – и, поймав на себе его пристальный взгляд, я смутилась и осеклась.

– Я рад, что ты начинаешь привыкать к жизни в городе. – Он не сказал «среди людей», и за это я была благодарна. – Ну что, готова к следующему шагу?

Я помолчала, ожидая продолжения, и он улыбнулся.

– Я бы хотел, чтобы ты присоединилась к группе Лестера в патрулировании города.

Вот оно. Я знала, что рано или поздно он предложит мне это – что ради этого постепенно приучал жителей Уондерсмина к виду пустой в темно-синей форме… И знала, что должна буду согласиться. Чем более серьезную работу я буду выполнять, тем больше шансов подобраться ближе к Судье – я знала, что он часто зовет блюстителей на ужины к себе в особняк… Для чего он это делает: для укрепления командного духа или чтобы подчеркнуть, что его люди ему небезразличны, а может, просто потому, что ему скучно ужинать в одиночестве? Не все ли равно.

– Хорошо.

Его брови приподнялись в веселом изумлении:

– Хорошо?

– Ну… да. Почему бы и не попробовать.

– Я рад, что ты решила проявить смелость. – Больше Судья не улыбался. – Знаю, что это решение дается тебе нелегко. Если тебя кто-то обидит, если хоть что-нибудь… прошу тебя немедленно сообщить мне. Дисциплина в рядах блюстителей – это моя личная забота.

Искушение рассказать про Лу прямо сейчас был велико – и все же я промолчала. Даже если Судья и в самом деле примет меры, если поверит мне, это вряд ли улучшит мои отношения с другими блюстителями. Кроме того, с момента нашей второй встречи Лу ни разу не пытался задеть меня – или даже просто завести разговор. Он делал вид, что никакой пустой в доме блюстителей нет и не было – как и нашей встречи в Летучей Гавани, и, наверное, это устраивало нас обоих.

– Конечно, – заверила я Судью. – Сообщу.

Он рассмеялся.

– Я серьезно. Понимаю, ты не захочешь кого-то подставлять. Но, поверь, я найду способ решить проблему… Решать проблемы – моя работа.

Уже позже, когда мы прощались, я, не удержавшись, спросила:

– Почему вы так добры ко мне? – и запнулась. – Я имею в виду… То, что вы рассказывали… все равно не объясняет вашу доброту.

Это прозвучало глупо, но Судья понимающе кивнул.

– Скажем так… Я не одинаково «добр» ко всем пустым, хотя хочу помочь каждому. Но именно ты мне понравилась. Я редко вижу здесь, в Уондерсмине, чтобы… подобные тебе так стремились стать частью общества. Если тебе и этой причины недостаточно… – На мгновение мне показалось, что он колеблется. – Знаешь, в каком-то смысле война делает пустым каждого, кому довелось на ней побывать. Так что мы похожи… Все мы иногда чувствуем себя пустыми. – Он невесело усмехнулся. – Даже «Слепой Судья».

На следующий день я стояла вместе с группой Лестера на границе Часового квартала – темно-синяя форма, очки из синего стекла, – готовясь к первому в своей жизни патрулю. Было прохладно, даже в кителе, и я порядком нервничала.

– Итак, у нас есть задание, – сказал Лестер, кутаясь в свой китель поплотнее. – Ходят слухи, что в Часовом квартале скрывается надмаг. Наша задача – найти его и обезвредить, а потом доставить лично Судье…

– Этот квартал уже десятки команд прочесывали. – Хендри почесывал затылок. – Мертвое дело.

– Может быть. А может, и нет. Без Брины мы уже пробовали – попробуем с ней.