Читаем Прожорливое Средневековье. Ужины для королей и закуски для прислуги полностью

Во второй половине XIV века некоторые повара начали указывать, сколько каких ингредиентов требуется положить в блюдо. Причем сначала это касалось только рецептов напитков — кларета, гипокраса, эля с пряностями[50], и только потом иногда стало применяться и к еде.

Отсюда вытекает еще одна любопытная деталь: если вам встречаются несколько очень похожих рецептов, можно уверенно предполагать, что самый старый вариант — самый короткий. Как я уже не раз упоминала, большинство рецептов в кулинарных книгах разных веков повторяют друг друга, но чаще всего не копируют, а являются чем-то вроде вариации. Так они и переходили из книги в книгу, обрастая новыми деталями, а иногда и наоборот, теряя какие-то прежние и превращаясь в совершенно новое блюдо. Но одно можно сказать довольно точно — рецепты постепенно эволюционировали от «возьмите муку и яйца и сделайте хорошее тесто» к достаточно подробным описаниям как и что готовить.

Еще одна важная особенность, о которой нужно помнить, — что если кулинарная книга написана в таком-то году, это совершенно не значит, что все рецепты в ней типичны для этого времени. Дата создания рукописи указывает только на время написания рукописи, а вот что в нее включили и откуда, были ли изменены рецепты в соответствии с реалиями времени или просто механически скопированы, понять можно только изучая множество других документов на эту же тему.

Англия всегда была консервативна, и в том, что касается еды — тоже. Большинство блюд в британских кулинарных книгах XVI и даже XVII веков — это адаптации все тех же средневековых кушаний. А кое-что сохранилось до сих пор, и не только в Англии. Например, мода украшать свадебный торт фигурками жениха и невесты, которую англосаксы распространили по всему миру, по мнению исследователей, тоже уходит корнями в британскую средневековую традицию украшения блюд.

<p>Сходство с континентальной кухней</p>

Рассказ об английской кухне имеет смысл закончить сравнением ее с кухней континентальных стран. Более подробный рассказ о них еще впереди, но поскольку я специализируюсь в первую очередь на Англии, я все-таки остановлюсь именно на этой детали — на отличиях питания англичан от питания жителей континента.

Конечно, сходства между кухнями разных европейских стран одного периода куда больше, чем различий. Глобальные процессы, такие как распад Римской империи, изменения климата, усиление власти христианской церкви, Крестовые походы, эпидемия чумы — в той или иной степени затронули всю Европу. Население везде росло до XIV века, потом в силу похолодания, войн и эпидемий уменьшилось. Расцвет земледелия, а потом скотоводства пришелся везде примерно на одно и то же время. Торговые связи с восточными странами складывались и разрывались тоже для всех почти одновременно (что такое в рамках Средневековья десяток-другой лет?).

«Если сравнить данные о питании в Англии с данными на континенте, — пишет Крис Вулгар, — то можно увидеть, что существуют общие закономерности, особенно с Северо-Западной Европой, еще до изменений XI и XII веков. Окружающая среда здесь открывала возможности, аналогичные английским, для сельского хозяйства и животноводства, в то время как средиземноморские земли имели другие традиции ведения сельского хозяйства и производства продуктов питания…

По существу, в животноводческом хозяйстве Северо-Западной Европы было много общего с английским, обусловленного как природными ограничениями, так и в целом схожими моделями организации земель, хотя в XIII и XIV веках прямая эксплуатация поместий английскими землевладельцами, а не сдача их в аренду, привела к тому, что в Англии существовали различные формы хозяйствования… Сравнение обычаев в Англии и Франции после нормандского завоевания показывает ожидаемую общность культуры между двумя странами, причем некоторые особенности появляются в Англии впервые. Рыба, за исключением вездесущей сельди, угрей и вяленой рыбы, возможно, больше варьировалась в зависимости от региона, чем другие продукты питания. Местные вкусы и предпочтения, несомненно, оказали некоторое влияние, но более широкая картина показывает сходные тенденции повсюду».

Есть и другие свидетельства о сходных процессах в истории развития пищевых традиций разных стран. Так, обычаи устраивать пиры и обмениваться едой в качестве подарков существовали и во франкской части империи Меровингов, и в англосаксонской Британии, причем, что особенно любопытно, эти традиции характерны и для язычества, и для христианства. О сильном влиянии на английскую кулинарию итальянской уже много говорилось выше, как и о двух пищевых триадах, характерных для всей Европы.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги