Просто люби жизнь

Он шагает по траве так быстро, что Гарольду приходится за ним бежать. Примерно в сотне метров от нас он оборачивается, смотрит на нас, затем снова поворачивается и прибавляет шаг.

– С Мэттом все в порядке? – спрашивает Сарика, которая наблюдает за ним вместе со мной.

– Думаю, да, – задумчиво говорю я. – Я имею в виду, нас может быть немного чересчур, я полагаю. Когда мы собираемся вместе.

– Я женщина, ясно? – снова обращается к отдыхающим парка Мод, драматично размахивая руками. – С душой. И сердцем. И либидо. Либидо, за которое можно умереть.

– Что такое либидо? – с интересом спрашивает Берти, и я обмениваюсь взглядами с Сарикой.

– О-о-о-о-кей, – говорит она. – Речи окончены. У кого есть кофе?

Требуется убедить Мод выпить два эспрессо, а затем бутылку воды. Но мы справляемся с этим при помощи уговоров и угроз – мы делали это и раньше, – и вот уже Мод выглядит гораздо более бодрой. Она разворачивает свои подарки, обливается слезами над каждым из них и обнимает нас всех. Мы собираем бумагу для переработки, затем Сарика открывает праздничный торт, купленный в прекрасной, очень дорогой кондитерской недалеко от ее дома.

– Но мы должны подождать Мэтта, – говорит она, оглядываясь по сторонам. – Как думаешь, он далеко ушел?

– Он уже давно должен вернуться, – говорю я, внезапно осознав, сколько времени прошло. Я осматриваюсь и чувствую внезапный приступ тревоги. Потому что Мэтт взял Гарольда с собой. А что, если его задержка вызвана тем, что что-то случилось с Гарольдом?

Что-то плохое. О боже. Пожалуйста. Нет.

Я вскакиваю на ноги и осматриваю оживленный парк, пытаясь не пускать в голову пугающие образы. Надо было написать Мэтту. Надо было пойти с ними. Надо было…

– Мэтт! – Голос Сарики прерывает мои безумные мысли, и я оборачиваюсь, задыхаясь, а затем снова задыхаюсь от увиденного зрелища. Приближается Мэтт, его лицо и рубашка забрызганы грязью. Гарольд рядом с ним, на поводке, но тоже весь в грязи.

– Что случилось? – Я спешу к ним. – Гарольд в порядке?

– Гарольд в порядке, – немного странным голосом отзывается Мэтт.

– Слава тебе, Господи. – Я опускаюсь на колени и покрываю своего любимого Гарольда поцелуями. Затем, немного подумав, смотрю на Мэтта и говорю: – Подожди. Ты в порядке? – Поднимаюсь на ноги и как следует его осматриваю. У него новая ссадина на щеке, из-за воротника торчит ветка, и вообще он выглядит каким-то растрепанным. – Что случилось? – снова спрашиваю я.

– Произошел инцидент, – коротко говорит мужчина. – С датским догом.

– Боже мой! – восклицаю я в ужасе. Я уже чувствую прилив ярости по отношению к этому датскому догу. Я представляю его, с его чудовищными слюнявыми челюстями и инстинктом убийцы. – Он напал на Гарольда? Расскажи мне точно, что произошло…

– Датский дог был безупречен, – обрывает меня Мэтт. – Гарольд был… Гарольдом.

О, точно.

На мгновение я останавливаюсь. Может быть, я все-таки не хочу точно знать, что произошло. Я смотрю на Гарольда, который смотрит своим обычным веселым, озорным взглядом.

– Гарольд. – Я стараюсь, чтобы в моем голосе звучал упрек. – Ты запачкал Мэтта? Ты был непослушным?

– «Непослушный» – это еще мягко сказано, – говорит Мэтт и делает вдох, как будто хочет сказать больше, но тут у него звонит телефон.

– Извини, – говорит он, взглянув на экран. – Я отвечу. Я быстро.

– Только посмотрите на эту собаку, – говорит Нелл, когда Мэтт уходит. – Ни грамма раскаяния, – она резко переходит на кокни[50]. – Эт не я, шеф. Эт не я. Тот, другой парень первый начал.

– Заткнись! – немного возмущенно говорю я. – Это не Гарольд!

– Это так похоже на Гарольда, – хихикает Сарика.

– Такой законопослушный гражданин, как я, шеф? – продолжает Нелл. – Затеять драку в общественном месте? Я, когда мне нужна только спокойная жизнь? Говорю вам, эт другой парень.

Подруга комично приподнимает брови, и я должна признать, что она действительно немного похожа на Гарольда с его самым ясным и невинным взглядом.

– О, привет, Мэтт, – добавляет она. Я поднимаю глаза и вижу, что он возвращается. Садясь, он приземляется с легким стуком и несколько мгновений сидит неподвижно, глядя перед собой.

– Извини за рубашку, – виновато говорю я, и он приходит в себя.

– Ох. Все в порядке. – Мэтт вытаскивает из-за воротника веточку и мгновение рассеянно смотрит на нее, прежде чем бросить на землю. – Послушай, Ава. Я помню, что мы заказали столик на бранч[51] десятого числа, но мне снова звонили родители. В тот день они созывают дома большое собрание. Я пытался заставить их перенести его, но…

– В выходной день? – подчеркнуто нейтральным тоном спрашивает Нелл.

– В выходные мы часто проводим семейные встречи, – говорит Мэтт. – Вне офиса. Я думаю, чтобы создать более спокойную обстановку.

– Ну, не волнуйся, – говорю я ободряюще. – Бранч был просто идеей. Поезжай к родителям, все в порядке…

Я замолкаю, увидев, как Сарика и Нелл за спиной Мэтта строят мне странные гримасы.

Они, конечно, не пытаются сказать…

Я не могу просто напроситься к нему домой. Или могу? И должна ли?