Просчёт Финикийцев

Небо на востоке принялось неспешно светлеть, ветер усилился, гоня свежую волну с белыми пенистыми барашками. Ауад затушил сигарету в металлической пепельнице и спустился в каюту за удочкой. Он зачерпнул с кормы воду в ведро, размотал и забросил леску.

– На рассвете хорошо клюет, – сказал он, – нет ничего круче свежей рыбы на завтрак.

– Как долго ты собираешься оставаться в море? – спросил я осторожно, стараясь не выдать своего безудержного желания вернуться. Уж лучше спрыгнуть в воду и утонуть, чем терпеть еще один приступ рвоты, которому нет конца.

– Это зависит от тебя, парень, – сказал он, – точнее, процентов на десять от тебя, и на остальные девяносто от воли богов и случайности. Как там пишется в социальной рекламе: «Не упусти свой шанс изменить мир к лучшему…» Так о чем мы говорили?

– Об архивах.

– Точно! У меня есть гипотеза, моя личная, отшлифованная за много лет размышлений и выискивания информации по крупинкам. Вот смотри. Библейский сочинитель, кем бы он ни был, всегда старается представить единого Бога всемогущим, уверенным в своих решениях, знающим, чего он хочет. Эдаким идеальным менеджером, ведущим компанию к экономическому росту. Но если читать внимательно, можно найти занятные вещи.

Например, в первой главе книги Бытия, он создает небо, землю, море, сушу, и полный набор небесных светил, которым поклонялись народы древнего востока, считая их богами. Неспроста сразу же подчеркивается, что все они – результаты его работы, и созданы для конкретных утилитарных целей. А потом единый и всемогущий обращается к кому-то еще, наделенному разумом, с предложением: сделаем-ка мы человека, по нашему образу и подобию.

– Это известная фишка, – сказал я, – там пропущено, что он успел создать ангелов и разговаривал с ними. Потому и глагол используется другой, более приземленный: «сделаем», а не «создадим».

– Ты веришь в эту отмазку?

– Так учат в школе.

– Не было никаких ангелов, парень. Если бы были, поверь, нам бы рассказали о них сразу, и подчеркнули, что их тоже создал Единый. Это поздний средневековый домысел, попытка растушевать очевидное. Само слово «элоим» в иврите – это множественное число. «Боги», понимаешь?

– То есть, их было много?

– Большая веселая тусовка. Они до хрипоты спорили меж собой, а порой сражались и убивали друг друга. Не были они никогда спокойными и блаженными. Почитай любые мифы: боги корыстны, завистливы и ведомы сиюминутными личными интересами. Они такие, как мы, и в древности все это знали!

– А почему не знают сейчас?

Он посмотрел на меня с хитрой улыбкой.

– Это самый главный вопрос. Если коротко – потому что лучшие умы моего народа сами решили уничтожить информацию о себе и об окружающем мире. Сами, осознанно, передали бремя создания истории недалеким южным соседям с их бесхарактерным и бесстрастным единым божеством. Они знали, на что идут, уничтожая архивы.

– Но при чем тут корыстные боги и легенда о сотворении мира?

– Это не легенда. Это реальность, пересказанная в доступной людям форме. Наш мир рожден из противостояния множественных сущностей, которые по сей день борются меж собой, только нам об этом не положено знать.

– Но мы об этом всё же знаем.

– Сущности, или боги, создавшие нас, не рассчитывали, что мы изобретем простой способ сохранять информацию на внешних носителях. Им самим это не было нужно. Зачем бессмертному сохранять о себе память, если он и так бессмертен?

Пока люди выживали, строили в поте лица примитивную экономику и неуклюже множили информационную сложность мира, все шло по плану. Любые знаки, начертанные где-либо, считались в бронзовом веке посланием богов, чем-то возвышенным, недоступным и сакральным. Только избранные могли выучить наизусть восемьсот символов клинописи, и это знание зачастую погибало вместе с носителем.

И тут пришли умники из славного города Библа, и разработали простую, как дверной шпингалет, и вместе с тем гениальную систему, позволяющую передавать и получать абстрактную информацию не только от живых, но и от тех, кто умер столетия назад. Больше не нужно ничего запоминать, не нужно надеяться, что твои внуки расскажут правнукам, какой ты был славный сукин сын. Пока существует носитель, будь то глиняная табличка или компактный диск, каждый дурак имеет право оставить в истории свой информационный след. Это безобразие, именуемое фонетическим алфавитом, стало распространяться по Средиземноморью со скоростью вируса при пьяном сисадмине.

И тогда бессмертные боги первого и второго поколения начали смекать, что контролировать людей и их мир, сидя на своем условном Олимпе, отныне станет непосильной задачей. Они пытались притормозить развитие человечества, устраивали потопы, запускали эпидемии, но все равно находились люди, которые среди всей этой кутерьмы находили время и силы задумываться о мироустройстве, изучать, анализировать и передавать знания другим. Тот, кто знает буквы, рано или поздно учится читать между строк и видеть хитро запрятанные среди лжи и мусора факты.