Просчёт Финикийцев

Мужик за рулем походил на злодея из игры, вроде тех, что обитают на продвинутых уровнях и сторожат важные порталы. Ростом и комплекцией он мог соперничать с трансформаторной будкой, а выражением лица – заменить надпись «Не подходи – убьет!». Огромные кулаки, армейские ботинки, сросшиеся черные брови, густая борода и зеленая бандана на бритой башке. Не сядь я к нему в машину добровольно, уверен, он закинул бы меня в багажник мизинцем левой руки. Если люди Большого Жозе и следили, чтобы я не сбежал из города, в тот вечер они предпочли не появляться.

Я знал его имя и фамилию. То ли по странному совпадению, то ли по диковинной традиции, звучали они одинаково. Его звали Хасан Хасан, я не шучу. Он родился тридцать девять лет назад в высокогорной деревне в Ливане и принадлежал к малочисленной и скрытной ближневосточной народности, о которой достоверно известно лишь то, что они всегда умели воевать. А еще он был единственным человеком, которому доверял Ауад Мансури.

За те двое суток, что «Хасан в квадрате» провел за рулем, мы не перекинулись с ним ни словом. Это было логично: злодеи в играх не должны разговаривать. К тому же, я не нуждался в компании, чтобы самозабвенно отоспаться на заднем сиденье. Пару раз мы остановились на заправках, заливали бак и заглатывали наспех по сэндвичу с индейкой. Свинину Хасан не признавал.

На третий день ближе к вечеру мы оказались на пустынной грунтовой парковке в городке у Средиземного моря. Судя по вывескам и названиям улиц, это была Италия, а не Франция, пусть я и не заметил, когда мы пересекли границу. За рядом выцветших ангаров в душном мареве виднелись мачты яхт, на столбах сидели сонные чайки.

Вовсе не так представлял я себе эту встречу. Я думал, что знаю, каково это – опозориться перед незнакомыми людьми. Но унижение похоже на темный колодец без дна, и невозможно предугадать, когда и где придется в очередной раз измерить его глубину.

– Эк тебя колбасит, парень! – произнес за полуобморочной пеленой голос с мягким акцентом.

Твердь под моей задницей спикировала вниз и снова взметнулась к небу, а волна ударила в борт яхты, окатив прохладными липкими брызгами. Я осторожно открыл левый глаз, затем правый, отвернулся от солнца и сдержал спазм в горле, грозящий разразиться очередным приступом рвоты, если бы во мне оставалось, чем тошнить.

За большим хромированным штурвалом, широко расставив ноги стоял Ауад Мансури. Мужик средних лет и среднего роста, со смуглой кожей, черными круглыми глазами немного навыкате и приятной открытой улыбкой. Вовсе не страшный и абсолютно не похожий на многолетнюю угрозу благополучию земной цивилизации.

Рядом с ним возвышался молчаливый Хасан Хасан в зеленой бандане.

«Мачете», – подумал я, – «такие чуваки обычно носят мачете. Для полноты образа оно здесь необходимо».

Яхту снова качнула волна. Я схватился за металлический трос у борта, подтянулся и едва успел склониться над морской пучиной. Самое противное – тошнить не едой, а неизвестно чем. Хасан поднялся с места, в руках у него оказалось красное пластиковое ведро, которым он зачерпнул воды из-за кормы и вылил на мою и без того страждущую голову. Легче не стало.

Да ну их в задницу, пускай смеются. Терять мне давно уже нечего, остатки самоуважения смыты за борт соленой водой. Лишь бы не пришлось в таком состоянии говорить. Особенно, если все, что я мог им рассказать, уже отправлено по мейлу три дня назад. Могли бы, в знак благодарности, вернуть меня на сушу. В конце концов, я не сделал им ничего плохого.

Ауад покинул свой штурвал и приблизился ко мне, широко расставляя ноги и хватаясь за тросы, натянутые между мачтой и палубой. Он наклонился и с интересом осмотрел меня, словно я был редким морским животным, угодившим в его сеть.

– У нас есть таблетки от морской болезни, должны помочь. Но ты потерпи часок, пообвыкни, не то сблюешь все обратно, а мне неохота зря добро переводить.

Ну спасибо тебе, добрый доктор! Значит, от этой дряни существует лекарство, но Ауада душит жаба, а мне полагается только ведро морской воды…

– А нельзя того, вернуть меня на берег? И проще, и дешевле…

– Нельзя, – сказал он, – не все поступки обратимы.

– Я написал в мейле все, что знаю. Зачем я вам нужен?

– Парень, который умеет угадывать пароли, нужен всем.

О, черт…

– Ты давай, дыши глубже! Морской воздух полезен.

Глядя на Ауада я подумал, без всякой причины, что Карла могла знать его в прошлом. Встречаться с ним или что-нибудь такое. Они подошли бы друг другу, и по возрасту и вообще. Мое воображение нарисовало полдюжины сценариев, где есть Ауад и Карла, но нет места мне.