Проклятый любить (СИ)

Он не сможет жить в бедности, считая копейки от зарплаты до зарплаты, в старом лондонском квартале, который смердел нищетой и отчаянием. Не сможет честно работать на человека, который его, Ника, и за человека-то считать не будет. С огромным пузом и в грязной рубашке с пятном кетчупа на груди будет отсчитывать сальными руками несколько фунтов стерлингов, предаваясь обжорству, пока семья будет выживать на то, что он называет достойной оплатой труда. Так жил отец Ника, вкалывая днем и ночью, стараясь честным трудом обеспечить достойную жизнь сыну. Он не смог, а повторять его ошибки Ник не собирался. Ноющий в плохую погоду шрам на груди лишь напоминал ему, что пути назад все равно не было. Этот путь Ник и не искал.

Влада оказалась права. Пейзаж за окном был действительно завораживающим. Белый снег приятно серебрил на солнечных лучах, скрашивая безжизненную землю и голые деревья, сбросившие свою последнюю листву. Снег начинал таять и было понятно, что к вечеру от него не останется ни следа. Впрочем, как и в жизни. Красивые обертки всегда уходят, остаются серые безжизненные дни, о существовании которых Эмили едва ли догадывалась. Ей и знать было не нужно.

Николас разжег камин и устроился в кресле возле окна с бокалом виски, наслаждаясь видом за окном. Это оказалось довольно приятным занятием. Ник и не помнил, когда в последний раз просто так сидел и наслаждался простыми вещами. Наверное, именно такой и была жизнь Эми. Блестящей, красивой, полной света и красок. Наверное, именно в этом она и искала силы, чтобы справиться с трудностями. Как долго она смогла бы продержаться без света, он не знал.

Он не заметил, как закончилась початая бутылка виски, как алкоголь ударил в голову и он перестал думать о делах, о Лондоне, о том, что он будет делать после возвращения. Не думал, что будет делать с предавшим Эриком, который был для него как брат, отчего боль от его ножа в спину была еще сильнее. Он не заметил, когда его мысли переключились на девчонку.

Она была похожа на цветок, с сильным стеблем и красивыми яркими лепестками, радовавшими глаз. Им было так приятно любоваться, он манил к себе, так хотелось притронуться к нему, но для этого нужно было снять защищающий его прозрачный колпак, без которого цветок бы сразу погиб. И нечем было бы любоваться… Вот и Ник решил, что лучше долго любоваться, чем единожды притронуться.

Николас ухмыльнулся и покосился на пустую бутылку на деревянном столике. Ерунда, которая лезла в голову, совершенно ему не нравилась, нужно было заканчивать с сопливыми размышлениями и алкоголем. Последнего, благо, в доме больше не было. Как не было уже и солнца, исчезнувшего за горизонтом.

— А ты все сидишь, — усмехнулась вошедшая в комнату Влада и покосилась на бутылку. — Ты бы хоть компанию позвал составить.

— Думаешь, мне нравится твоя компания? — хмыкнул в ответ Ник, наблюдая, как девушка села в соседнее кресло и положила ногу на ногу.

— Моя компания куда приятнее бутылки виски.

— Серьезно? — он притворно удивился.

— Ты и сам знаешь, — невозмутимо улыбнулась она в ответ.

— Не боишься, что о твоей компании узнает твой муженек?

— Я ему не скажу, Эмили и вовсе до этого нет никакого дела, Маркусу не откуда знать о моей компании.

— Я расскажу.

Влада удивленно посмотрела на него и заливисто засмеялась под непонимающий взгляд Ника.

— Ты не расскажешь.

— И что меня остановит? — подался в ее сторону он и с интересом посмотрел ей в глаза.

— Ты зависишь от него. Без него тебе не вернуться в Лондон. Как бы Андреа ни старалась тебя вытащить, без Маркуса у нее ничего не выйдет. Андреа зависит от Маркуса, ты зависишь от нее, я завишу о тебя. В итоге мы все зависимы, а ты не будешь рубить сук, на котором сидишь. Как и я. Сидеть жестко, но куда лучше, чем лететь в пропасть. Так что нам только и остается тихо мстить в компании друг друга для собственного удовлетворения.

— Красиво поешь.

— Я певица, ты разве не знал?

— Придется тебе подыграть, — хмыкнул Николас, хотя, даже несмотря на приличную дозу алкоголя в крови, понимал, что в чем-то она права. — И что мне мешает сказать ему об этом в Лондоне?

— Ох, Николас, к тому времени ты не только не расскажешь, но и заберешь меня с собой. В Лондоне мы с тобой явно разойдемся, но туда улетим вместе. Помяни мое слово.

Ник бы рассмеялся ей в лицо, ее нелепые предположения безумно веселили его. Уж чего-чего, а увозить ее с собой в Лондон он бы точно не стал. И он бы высказал ей все это, но их разговор прервал вошедший в дом Лукас, которого все ждали весь день.

— Миссис Кроуфорд сказала, что можно возвращаться. Выезжаем.

Дорога в город была столь долгожданной, но от этого слишком долгой. Время тянулось слишком долго, а желанные огни Чикаго все не появлялись, машина ехала погруженная в темноту. И врали те, кто говорил, что дорога домой проходит быстрее. Она была чертовски долгой и невыносимой.