Проклятый любить (СИ)

— Мы… — договорить Лукасу не дал характерный жест Ника, мол, замолчи, и его недовольный вид.

— Черт с ними, оправданиями. Лучше вот что Андрее передай.

И Ник поведал обо всех своих мыслях и размышлениях, которые пришли к нему в голову еще с утра. Про Эрика, Амира, причастность Тома и смысл их пребывания в богом забытом доме. Лукас слушал внимательно, запоминал каждое слово, чтобы передать дословно, иногда хмурился, поражаясь выводам, а к концу и вовсе как-то недовольно скорчился, неприятно удивленный слишком поздними выводами Ника.

— Я передам все миссис Кроуфорд.

— Давай прямо сейчас, чтобы к утру решить все.

— Сделаю.

Лукас уехал так же быстро, как и приехал. Вряд ли кто-то из обитателей дома кроме Ника вообще заметил его недолгое присутствие. И тишина снова давила и беспокойные мысли не давали уснуть. Он вздохнул, положив руки в карманы джинс, и оглядел комнату, которая начинала порядком раздражать. Снова посмотрел содержимое пакетов и усмехнулся, понимая, что мать заботилась скорее о двух девчонках: одежда потеплее, парочка сопливых книжек и целый пакет фруктов, которые Ник не переносил на дух. Стоя там, в доме где-то посреди леса, Николас бы все отдал, чтобы снова оказаться в Лондоне, но у него не было за душой ничего. Да и в существовании последней он очень сомневался.

Лондон всегда казался ему грязным местом с прогнившими людьми, которые, цепляя для приличия маски, лицемерно улыбались тому, чей труп потом находили за чертой города, изуродованный до неузнаваемости. Город провонялся грязью, кровью и похотью, но Нику этот запах нравился. Но Лондону было так далеко до Чикаго…

Лицемерие сочилось ото всюду. Все, кто эти недели окружал Ника, были спрятаны за масками слепой благодетельности. Вся его новоиспеченная семья вызывала лишь тошноту. Будь то Андреа, строящая из себя мать Терезу, говорящая так красиво, что безоговорочно хотелось верить в ее благие намерения. Или Влада, за витиеватыми словами и отточенными движениями которой крылась лишь похоть. Строя из себя запертую в золотой клетке прекрасную птицу, она была обычной шлюхой, какие забываются на следующее утро, стоит им выйти из тени собственной лжи. Его братец, Маркус, и вовсе строил из себя короля жизни, повелителя вселенной и душ. Впрочем, Ник сам был таким. Только он не прятался за спиной матери, не был послушным щеночком, заглядывающим ей в рот. Маркус был слишком зависим от Энди, от каждого ее слова, а его попытки казаться самостоятельным не вызывали ничего, кроме отвращения. Они с Владой стоили друг друга, что бы последняя ни пыталась наплести Нику про свою несчастную жизнь. Ему сразу же пришла строчка из стихотворения русского поэта, которым так была увлечена его школьная подружка, хоть Ник ее увлечения и не понимал. Проститутка и развратник*. Это было про братца и его горе-жену.

Исключением в этом клубе лжецов была лишь Эмили, которую он не понимал. Ни ее поведения, ни ее мотивов. Даже рассказ про родителей не помог. Она была такой маленькой, совсем хрупкой, будто рассыплется от любого дуновения ветра. Но она, на удивление Ника, попав в водоворот неприятностей не только не рассыпалась, но и держалась вполне спокойно, заплакав лишь однажды.

Николас нахмурился, не понимая симпатии к ничем не привлекательной девчонке, которую он бы и не заметил в толпе. Он списал это на благодарность за собственное спасение, которое он не понимал, но ценил, и все же решил навестить Эми несмотря на поздний час.

Тусклый свет за ее дверью на удивление горел, и Ник постучал, но не дождавшись ответа, все же заглянул внутрь.

— К тебе можно?

Эмили сидела на кровати, закутанная в теплый плед и сосредоточенно выводила карандашом очередную линию в блокноте. С собранными в пучок волосами и без намека на макияж она была такой уставшей, с печальными голубыми глазами и начинавшими проявляться синяками после бессонной ночи.

— Уже поздно, Николас, что ты хотел? — взглянула на него Эми и закрыла блокнот, отложив его.

— Поздно, — согласился он в ответ и прошел в комнату, закрыв за собой тяжелую дверь. — Но ты ведь все равно не спишь.

— Не спится.

— Лукас приезжал, Андреа тебе передала, — Ник протянул Эми прихваченную из гостиной книгу, которая, казалось, совсем ее не интересовала.

— Есть новости? — взволнованно спросила она, в ожидании ответа, даже не отреагировав, что он беспардонно сел на ее кровать. — Том… Он?..

— Жив. Скорее всего. Его все еще не нашли.

— Хорошо, — облегченно выдохнула Эмили и наконец взглянула на книгу в руках Ника, которую она взяла: «Грозовой перевал». Она усмехнулась. — Передай Андрее спасибо за книгу. Ник?

— Что, Эми?

— Помоги Тому. Я знаю, что ты можешь. Я не знаю, что происходит вокруг, но он точно не имеет к этому никакого отношения. Как и я.

— Я ведь сказал, что не могу обещать, — усмехнулся Николас. — Я передал Энди все, что мог, дальше — дело за ней и за твоим братцем, который, надеюсь, не глуп, чтобы лезть на рожон.

— Спасибо, — девушка выжидающе посмотрела на него, но тот старательно игнорировал ее взгляд. — Не хочешь уйти?