Продавец приключений

А у них неуклонно зрел тайный сговор. Занимаясь своей важной работой, я одним глазом наблюдал, как они в обнимку гуляют по моему родному юту и хулиган шепчет на ухо мальчику обольстительные слова, указывая рукой куда-то за горизонт. Поначалу Толик покачивал головой, не поддаваясь уговорам Пыпина. Но однажды я увидел, как доверчивый мальчик сдался и согласно кивнул.

Тогда я немедля, путём остроумных умозаключений проник в план, составленный Пыпиным. По коварному замыслу хулигана Толик должен был бежать с буксира, не дожидаясь, пока мы придём в ближайший порт.

Разумеется, Толику ничего не стоило взять и просто перенестись в любую точку земного шара. Для этого нужно было только пренебречь запретом взрослых людей. И Пыпин подбил его на этот некрасивый шаг. Но хулиган меньше всего заботился об интересах своего маленького союзника. Он хотел использовать его побег в своих корыстных целях. И придумал для Толика свой способ бегства.

– Твой способ, конечно, удобен, – нашёптывал (как я догадываюсь) мальчику Пыпин в безлюдном закоулке буксира. – Но какой интерес от такого побега? Он же, тьфу, оскорбительно прост! А ты любишь сложности. И я предлагаю тебе…

Тут он зашептал Толику в ухо что-то такое, чего не смог бы услышать даже человек с безукоризненным воображением.

И всё же мне каким-то образом удалось то, что непременно бы принесло мировую славу любому сыщику или чтецу мыслей на расстоянии. Я открыл способ, с помощью которого Толик собирался тайно покинуть буксир. По плану, намеченному Пыпиным, заговорщикам следовало сплести из тростника гондолу, а роль воздушного шара отводилась при этом нашему ничего не подозревающему и мирно летящему за нами баллону.

А вскоре у меня в руках оказался документ, подтверждающий мои логические выводы. Подметая палубу, я наткнулся на листок бумаги, подозрительно сложенный вчетверо. Я развернул его, и тотчас мне в глаза бросился следующий, огромной важности текст:

САВИРШЕНО СИКРЕТНА!

ПЛАНТ

1) как тайно бижать отседова

2) надо бижать а то отправлют дамой

3) бижать на воздушном шару как в адной книшке

4) сплисти карзину

5) чур будешь ты у меня рука болит

6) и вообче я придумал с миня хватит

начальник этого Пыпин.

Лукаво посмеиваясь, я надёжно спрятал весь тростник, имеющийся на корабле. А вскоре ко мне подошёл обеспокоенный Пыпин и спросил:

– Ты, случайно, не нашёл чего-нибудь подозрительного?

– Вы имеете в виду вот это? Ваш план? – Я с застенчивой улыбкой вернул Пыпину листок бумаги.

– Нас разоблачили! – воскликнул Пыпин, не скрывая досады. – А я-то думал, куда исчез весь тростник. То было хоть завались, а теперь ни тростинки!

Потерпев неудачу, заговорщики притихли. А вскоре и вовсе произошло нечто невероятное: Пыпин впервые в жизни занялся общественно полезным трудом. Забежав по делам на минутку на ют, я увидел объявление, написанное на корме: «Паликмахерская». А ниже рукой Толика Слонова было приписано: «Мужские и женские причёски. Стрижка и бритьё. Подправка усов».

«Ну и ну», – подивился я и, ещё не смея радоваться своей педагогической победе, отправился на клотик, куда меня бывалые матросы послали за кипятком.

Забравшись с чайником на клотик, я набрал кипятку и собрался было спуститься вниз, да бросил сверху случайный взгляд на океан и увидел, что со всех сторон к корме нашего буксира стекаются киты. И океан прямо-таки кишел ими. Уже казалось, я видел всё на свете, но ещё никогда не приходилось наблюдать китов в таком неописуемом количестве.

«Что бы это значило?» – удивился я, что-то начиная подозревать, но ещё не зная, что именно.

Спустившись с мачты, я едва не столкнулся с Толиком Слоновым. Мальчик как угорелый носился по судну, подавал на ют горячую воду и чистые салфетки.

– Заходите, Иван Иванович, мы вас тоже побреем! – пригласил мальчик на бегу.

– Спасибо, я бы с удовольствием. Да только где это видано, чтобы юнга брил бороду и усы? – ответил я тоже на бегу.

Так мы с ним и бегали. Я по своим морским делам, а он с горячей водой на ют. «Молодцы ребята, нашли себе занятие, нужное людям», – одобрительно думал я.

Только вот невольно пришлось мне заметить одно странное обстоятельство. Мальчик перетаскал на ют вёдра горячей воды и горы чистых салфеток, но почему-то, носясь по кораблю, я не встречал ни бритых, ни стриженых.

Наконец у меня выдалась свободная секунда, я откатил на нос корабля целую бочку дифферента[8] и, переводя дух, бросил рассеянный взгляд в океан, только что сплошь покрытый спинами китов, и обнаружил, что его воды вдруг опустели, словно по ним промчался кто-то ужасный и распугал всё живое. Лишь вдали, у самой черты горизонта, поспешно удирал последний замешкавшийся голубой кит.