Пробуждение внутреннего героя. 12 архетипов, которые помогут раскрыть свою личность и найти путь

Каждый начинает свой пусть из состояния невинности и простодушия – в утробе матери у нас было все необходимое. Если повезет, родители любят и заботятся о нас, а их, в свою очередь, поддерживают родственники, друзья и социальные институты, которые верят в нас и наш потенциал, помогая развитию навыков и индивидуальности и обеспечивая безопасность, пока мы не станем достаточно взрослыми, чтобы заботиться о себе.

Дети, которых любили и о которых заботились, имеют глубинную веру, что мир – это безопасное место, где они могут рассчитывать на физическую, интеллектуальную и эмоциональную помощь других. Доверие, которое они чувствуют к другим и, как следствие, к себе, позволяет им социализироваться, осваивать жизненно и профессионально важные навыки и знания. Они уверены, что когда-нибудь будут обеспечивать эту безопасность другим, передавая то, чему научились сами, даже если в это трудно поверить сейчас.

Мы все начинаем с простодушия, доверяя тому, чему нас учат старшие, вне зависимости от того, учитываются ли наши интересы. Простодушный в нас слепо доверяет, даже когда для этого нет оснований. Он верит, когда родители говорят, что мы уродливые, непослушные, эгоистичные, несобранные, глупые или ленивые. Простодушный, получив плохую оценку, приходит к выводу, что он недалекого ума. Простодушный глубоко пропускает через себя такие вещи, как расизм, сексизм, гомофобия или классовые предубеждения, искренне веря в то, что нехорошо быть тем, кого осуждают другие.

Хотя безопасное, счастливое детство помогает в формировании оптимизма и базового доверия к миру, его отсутствие вовсе не означает, что вы не сможете воспользоваться дарами Простодушного. Некоторые люди, которые воспитывались в неблагополучных семьях, вырастают счастливыми, способными к созиданию, тогда как другие так и остаются искалеченными на всю жизнь.

Потерянный рай, обретенный рай

Нам хорошо знаком миф об утрате невинности. В христианстве это миф об изгнании из Эдема в мир боли, страданий и лишений. Но, как и в любом другом мифе, на этом все не заканчивается, поскольку в нем также говорится о том, что однажды придет искупитель и спасет человечество – по крайней мере тех, кто сохранил веру в Бога, – и заберет их обратно на небеса.

В некоторых восточных традициях потерянный рай – это способ восприятия, взгляд, позволяющий избавиться от иллюзии. Преданное следование указаниям мастера или гуру и практикам (например, медитации), будет вознаграждено достижением нирваны и чувством единения с мирозданием.

В книге «В то время, когда тела выходят на свет» Уильям Ирвин Томпсон (The Time Falling Bodies Take to Light: Mythology, Sexuality, and the Origins of Culture) утверждает, что многим культурам присуще представление о распаде как некоем непрерывном процессе. Говоря о ведической космологии и племени догонов Западной Африки, он отмечает: «Вселенная начинается с Большого взрыва, после которого расширение сначала замедляется, а затем начинает ускоряться. Изгнание в определенный момент времени – не столько само событие, сколько обусловленность временем-пространством, где происходят все события». Это произошло давным-давно и продолжает происходить в каждое мгновение человеческой жизни. И хаос распада, и первоначальное космическое яйцо целостности существуют одновременно.

Племена Хопи и Майя опираются на эволюционное мировоззрение. Их боги «заняты созданием человечества, но раз за разом их попытки терпят неудачу». И тогда им нужно «пробовать вновь». Независимо от того, идет ли речь о божествах или человечестве, идея утраченного и вновь обретенного рая говорит о наших постоянных попытках претворить идеал в жизнь. Неизбежны как «изгнания» и поражения, так и все новые попытки, если не дарующие Рай, то уж точно улучшающие жизнь[42].

У греков есть удивительная легенда о первозданном состоянии целостности, когда живые существа были одновременно мужчинами и женщинами. Их целостность, однако, была настолько сильна, что представляла угрозу для богов, которые решили разделить андрогинов на мужчин и женщин. С тех пор каждый ощущает себя неполным – фрагментарным и недостаточно целостным – без другого.

Архетипический психолог Джун Сингер в своей прекрасной книге «Андрогины»[43] использует этот миф, описывая потерянный и вновь обретенный рай. Когда-то мы были целостными и андрогинными, теперь мы неполные. Развивая и уравновешивая в себе мужское и женское (аниму и анимус в терминологии Юнга), мы восстанавливаем целостность.