И только в состоянии Простодушного возможны чудеса. Все остальные архетипы пытаются контролировать результат! Многие классические книги по саморазвитию и самопомощи учат людей тому, что все страдания иллюзорны, а единственная реальность – это добро, и человек может доверять Вселенной, где есть место чуду. Во многих религиях Бога представляют как небесного, любящего родителя, потому что именно такой образ позволяет поверить, что в этом мире мы в безопасности.
Непослушание и вера
Часто считается, что именно архетип Простодушного виновен в грехопадении, поэтому звучат призывы о возмещении или искуплении. Адам и Ева в Раю вкусили яблоко с дерева познания добра и зла, нарушив тем самым заключенный с Богом Завет. Тогда Господь изгнал Адама и Еву из прекрасного сада, и больше они не могли возвратиться назад.
Как это ни парадоксально, подобное изгнание считается «удачным», и совершенно очевидно, что это изгнание касается перехода от целостности к дуализму (познание добра и зла). В иудаизме искупление становится возможным через Завет между еврейским народом и Богом, что является результатом не столько любви человека к Богу, сколько любви Бога к человеку. Согласно этому Завету, от человека Бог требует только соблюдения Его заповедей. В христианстве считается, что Бог послал своего Сына искупить грехи человечества. Искупление означает «восстановление цельности» – гармонии – через фрагментарность и дуализм. Как в иудаизме, так и в христианстве единство с Богом восстанавливается, и человеку возвращается рай – и на земле (посредством построения общества, основанного на Божьих заповедях), и в загробной жизни.
В мультфильме «Земля до начала времен» рассказывается история маленького динозаврика, путешествующего со своей матерью, бабушкой и дедушкой. Засуха уничтожила их Рай, но мать знает, что далеко отсюда есть роскошная зеленая долина, и если они будут долго идти, то обязательно ее найдут.
В пути мать умирает. Убитый горем маленький динозаврик продолжает путешествие в одиночку, по пути ему встречаются самые разные динозавры: «трехрогие», «длинношеие», «шипохвосты», «пловцы» и «летуны». Он почти теряет надежду, но только слова матери поддерживают его. В конце концов он и правда находит зеленую долину, как она и обещала.
Все эти истории, да и многие другие, убеждают в том, что верить безопасно и вера будет вознаграждена. Когда архетип Простодушного доминирует в жизни, нам кажется невозможным найти или воссоздать Рай. Порой необходимое искупление или возмещение находится за пределами наших возможностей. Все, что от нас требуется, – просто верить в чудо. И тогда оно станет возможным.
Девственность и преданность
Классический герой зачастую клянется в верности Королю или Королеве, делу, богу или богине или великой любви. Сохранение этой верности – центральный аспект героизма. У каждого из нас есть обещания, которые мы давали себе или другим в юности, и они остаются неприкосновенными для Простодушного внутри нас.
В средневековой литературе прославляются женщины, готовые умереть за свою девственность. Девственность – символ Простодушного в каждом из нас, который является непорочным и чистым независимо от того, что мы сделали или как поступили с нами. Смысл, который придавали слову «девственница» древние, – это женщина, которая «вся в себе» и целостная, а не собственность мужчины. Это может быть истолковано как внутреннее состояние целостности, не обязательно физического целомудрия.
В культуре, где женщины несли бремя двойных стандартов в отношении физического целомудрия, мужским героям, например Парсифалю, также предписывалось хранить девственность до свадьбы и быть верным потом. С точки зрения психологической реальности (а не физического безбрачия) им нужно было сохранить изначальную целостность Простодушного, верность детским клятвам, данным в состоянии невинности, до тех пор, пока они не будут готовы дать новые клятвы в зрелости. Сохранить себя для величайшей любви всей своей жизни – значит следовать своим мечтам (романтическим, профессиональным, политическим), – а не просто довольствоваться сиюминутными удовольствиями.
Для Простодушного важно защитить свою невинность – чувство доверия и оптимизма – и поэтому он часто отказывается от изгнания. Однако это может привести к тому, что тень Простодушного завладеет им. Например, патологический отказ от изгнания и попытки цепляться за невинность могут быть даже связаны с расстройствами пищевого поведения. Так, Марион Вудман обращает внимание на то, что в обществе, где пренебрежительно относятся к телу, считая женщин неполноценными, один из способов удержать невинность – это отказ от «изгнания» в пубертат и обладания женским (а это значит сексуальным) телом[45].