Принц Илиар

Надо отметить, что, несмотря на более чем странные обычаи, вне месяца чен махчеты оставались нормальными людьми. Дружили, любили, воспитывали детей, строили, сеяли и т. д. Чтобы сохранить, а еще лучше увеличить численность населения, законы Махамарта обязывали мужчин иметь нескольких жен. Разводы в обычном смысле слова не существовали. Это была процедура «приглашения на обед», являющаяся исключением из правила месяца чен. Желающие разойтись надевали на руки желтые повязки, указывающие на их намерение, и начинали охоту друг на друга. Победитель был обязан съесть какую-либо часть тела бывшего супруга или супруги. Это завершало процедуру обряда. А поскольку женщины-махчетки были воинами не хуже, чем мужчины, то исход этой охоты всегда был не ясным. Бадохан Бахуонк на всю жизнь сохранил шрам от ножа жены Ардеи, чуть не удостоившей его чести быть «приглашенным на обед».

Еще одним исключением были чужеземцы. Как уже говорилось, Махамарт исторически располагался вдалеке от других мест обитания человека и частично был отделен от них непреодолимыми препятствиями. Но все-таки время от времени чужестранцы иногда по собственной воле, иногда по случайности забредали к ним. А точнее, заплывали со стороны моря. И тогда редких гостей отлавливали и сортировали. Тех, которые могли быть полезными клану, оставляли его полноправными членами, другие же попадали на стол. Однажды до берега с трудом доплыл большой полуразбитый корабль с изможденной командой, в которой махчеты не видели никакой ценности ни с точки зрения клана, ни с точки зрения людоеда. Но на судне было найдено много странных предметов: оружие из металла, стекло, непонятно как изготовленные ткани, а чужеземцы утверждали, что могут научить эти вещи изготовлять. Так Махамарта получила новый толчок к развитию. В горах начал строиться необычный поселок из каменных крепких домов для пришельцев и молодых махчетов, который чужеземцы в шутку прозвали университетом. Со временем, а это заняло многие годы, ирония исчезла. Как ни казалось странным, в Махамарте был создан внушительный центр науки. Оттуда к детям солнца пришли знания, как добывать и обрабатывать металл, основы инженерии и агротехники. Однако, несмотря на это, махчеты так и не начали строить города и сохранили привычку жить, хотя и с комфортом, но небольшими поселениями.

Процветала в Махамарте и медицина. И это было естественным в стране, где три месяца в году все воюют против всех. Главенствующее место в медицине занимали хирургические специальности, хотя развивались и другие. Гинекология, чтобы сохранить как можно больше матерей и детей, фармакология, чтобы уметь облегчить страдания или излечить болезнь, которая может превратить человека в легкую добычу в месяц чен.

Ученые и студенты также пользовались правом неприкосновенности. Часть из них им пользовалась, часть нет.

Годы сменялись десятилетиями, десятилетия – веками. В Махамарте сформировалась странная нация людей, которые девять месяцев в году во взаимоотношениях друг с другом сохраняли идеальные добрососедские отношения, были дружелюбны и отзывчивы, а на три месяца превращались в безжалостных солдат герильи. Армии как таковой в отсутствие внешних врагов дети солнца не имели, хотя некие добровольные вооруженные отряды милиции существовали. Махчетская знать тоже держала при себе воинов, но скорее как символ высокого положения, а не как защиту от нападения. Преступности практически не было, единственным наказанием за проступок была смерть. Махчеты резонно рассудили, что, если в месяц чен любого из них безо всякой вины могут убить и съесть, то несправедливо миловать того, кто действительно совершил нечто плохое. Редким, более гуманным наказанием было «изгнание на условиях». Махчет на три месяца изгонялся из клана и становился предметом охоты. Надо сказать, что в этом было меньше жестокости, чем кажется с первого взгляда. Во-первых, махчету сохраняли оружие и право на самооборону. Во-вторых, в охоте участвовали только те, кто этого хотел. В-третьих, остальным жителям разрешалось безнаказанно помогать, подкармливать и прятать преследуемого. Таким образом осуществлялся суд народа. Если большинство считало, что проступок невелик или вина махчета не доказана, то на него, по сути, и не охотились. Если нет, то избежать мести было практически невозможно.