Читаем Повседневность Средневековья полностью

Обстановки в целом в помещениях немного. Например, при визите короля Франции Генриха III в Венецию в апартаментах, специально подготовленных для него, почти отсутствовала мебель. В спальне было лишь 3 предмета: кровать, кресло, стол. Мебель расставлялась вдоль стен. Важным декоративным дополнением являлись турецкие ковры, которые привозили в Европу через Венецию. В северных странах в помещениях много роскошных декоративных тканей: драпировки на стенах, пологи и покрывала на кроватях. Они красочны и ярки, украшены разнообразными рисунками. Гобелены и ковры вешали на стены, покрывали ими столы и лавки, однако почти никогда не клали на пол. Они создавали ощущение тепла и уюта, своеобразного комфорта, что так ценилось в то далёкое время.

<p>Глава XVI</p><p>Костюм Возрождения</p><p>Ренессанс и маньеризм</p>

Эпоха Возрождения включает в себя два стилевых периода в костюме. В XV в. господствующим становится собственно ренессансный стиль, постепенно вытесняющий франко-бургундский, в XVI в. доминирует маньеризм, получивший название «испанские моды» или «испанский костюм». В костюме Италии и Испании нашли своё выражение оба эти стиля. Ренессансный костюм отразил новые гуманистические идеи: он призван был не скрывать, не затушевывать, а наоборот — подчеркивать прекрасные пропорции и формы человеческого тела. Теперь их принято было частично обнажать. Силуэт платья лишен жёсткого каркаса и потому имеет спокойные, мягкие очертания, пластичен в своих округлых формах. Его доминанта — горизонталь: плечи, широкий низ. Особенно акцентирован плечевой пояс — пышный верх рукавов, открытый ворот рубашки или куртки, декольте у женщин.

В XVI в. на смену ренессансному стилю пришел маньеризм, воплотившийся в испанском костюме. Испания противопоставила ренессансной модели свой идеал: закрытость, чопорность, высокомерие аристократов, претендующих на роль «господ мира». Общими для европейского костюма являлись определённые виды одежды, приёмы декорирования. Костюм Возрождения — «резаный»: одежду в самых различных местах было принято покрывать разрезами различной формы и размеров. Длина одежды различна. Молодёжь из знатных семей носит короткое облегающее платье, а пожилые люди — длинную одежду. Последняя была обязательна для должностных лиц, магистратов, судей, врачей.

В XVI в. появляются трикотажные вязаные чулки, доходящие до колен и поддерживающиеся подвязками. Штаны имеют разную форму и длину: иногда они двойные, то есть на узкие длинные нижние надевают широкие пышные шаровары. Наиболее распространёнными тканями в это время традиционно являются шерсть и лён. Знать и богачи шьют верхнее платье из роскошных и дорогих тканей — парчи, бархата, шёлка. Лидерство в производстве сложной ткацкой продукции принадлежало Италии, которая производила знаменитые венецианские аксамиты и альтабасы.

Разнообразны головные уборы: шапероны, драпируемые всевозможными способами, мягкие шляпы, бареты, высокие токи, украшенные перьями, пряжками, заколками. Молодые люди из знатных семей гладко бреют лицо и носят длинные волосы, завивая и взбивая их. В зрелом и пожилом возрасте волосы стригут короче, мужчины отпускают бороду. Обувь мягкая, без каблуков, обычно широкая, с тупым квадратным носом. В разных странах она именовалась по-своему: «медвежья лапа» в Италии, «утиный нос» в Англии, «коровья морда» в Германии. В каждой стране отдельные предметы одежды, конечно, будут называться по-разному. Для тех, кто заинтересуется названиями, мы можем привести их сводную таблицу:

Таблица названий отдельных предметов мужской одежды

<p>Таблица названий отдельных предметов мужской одежды</p><p>Италия</p>

Италия — родина Возрождения. В итальянском мужском костюме XV в. почти не ощущается влияние рыцарских доспехов: он по своей природе «гражданский». Данью античным традициям являлись драпировки, особенно характерные для одежды пожилых уважаемых горожан. Основные виды одежды — рубашка камича, штаны-чулки кальце, узкая безрукавка или куртка с рукавами сотто-весте, фарсетто, джуббоне, а также верхняя одежда типа плаща или накидки джорне, догалине. Рубашки шьются из тонкого белого полотна, они объёмны, с длинными рукавами. Горловина открытая, низко вырезанная, может быть собрана в пышные сборки. Край ворота и рукавов обшивался тесьмой, кружевом, украшался вышивкой. Одежда крестьян и небогатых горожан проста и незамысловата: штаны и чулки, которые носили вместе либо отдельно, рубашка и скромная куртка.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология