Читаем Повседневность Средневековья полностью

В эту эпоху достигает расцвета инкрустация по дереву, или интарсия, состоявшая в составлении узора из пластин дерева разного цвета и напоминавшая живопись. Она могла применяться для украшения стен или мебели. Искусство интарсии было настолько высоко развито, что декоративные композиции создавали иллюзию натуральных предметов: «книги, которые казались настоящими… свечи, над которыми поднимался дымок… персики, громоздившиеся в корзинах». Помимо фрески и интарсии в интерьере использовалась масляная живопись, а также стукко — ручная лепка гипсовых украшений. К северу от Италии — в Англии, Германии — стены обшивались деревянными панелями, причем они, как правило, сохраняли естественный цвет дерева, что придавало покоям тепло и уют. Они были гладкими или декорировались архитектурными деталями — пилястрами, карнизами, арками, украшались узорчатыми филенками, гермами и кариатидами. Стены также обивали специальными тканями высокого лощения с изображением различных сюжетов, позднее их назовут гобеленами.

Полы выстилали терракотовыми плитками — белыми, цветными или узорчатыми. Способы укладки варьировались: шахматный порядок, круги и ёлочка. В богатых домах полы представляли собой мозаику из разноцветных кусочков мрамора либо были выложены большими мраморными плитами контрастного цвета. Со второй половины XV в. широкое распространение получают глазурованные майоликовые изразцы. Их окрашивали в яркий цвет и расписывали разнообразными узорами. Полы, как и раньше, покрывали летом травой и цветами, а зимой — соломой. Это практиковалось как в скромных жилищах, так и в королевских покоях.

В XVI в. появится настоящее прозрачное оконное стекло, однако распространялось оно в Европе чрезвычайно неравномерно. В Англии, например, оно встречается в это время даже в крестьянских домах, а на востоке и на юге континента остается редкостью. В богатых домах окна резко увеличиваются в размерах, наполняя помещения потоками света.

В домах знати камины превратились в центр декоративного оформления комнаты, их украшали росписью, барельефами, резными консолями и капителями. Но даже превосходные в художественном плане, они оставались несовершенными технически. Вертикальный дымоход создавал столь сильную тягу, что рядом с очагом можно было зажариться, в то время как в отдалении от него все замерзали. На севере был более распространён средневековый тип камина с навесом и вытяжной трубой. Другой его вид — с плоским перекрытием и без вытяжной трубы популярен преимущественно на юге. Но в позднее Средневековье часто ещё пользовались жаровнями.

<p>Мебель</p>

Ренессансная мебель превосходит средневековую количеством, разнообразием, мастерством исполнения. На рубеже XV–XVI вв. от плотников отделились столяры, работавшие с «малым деревом». Их мастерство достигло высокого уровня. Например, произошло возрождение утраченной в Средние века рамочно-филёночной конструкции, что создало техническую базу для дальнейшего совершенствования мебельных форм. Изобретение станка для производства тонких листов фанеры сделало возможным распространение техники фанерования. Изделия облицовывались тонкими листами древесины, началось увлечение интарсией. Появляется мода на экзотические породы дерева, ввозимые голландцами, затем осваивается тонирование с помощью раскалённого песка.

Наиболее развитое технически и художественно совершенное производство существует в Италии. Итальянские мастера постепенно переходят от покраски и золочения к искусной богатой резьбе, которая натирается воском и покрывается лаком. Таким образом обыгрывалась естественная красота самой древесины. Дерево выглядело теплым и живым, гладким и мягким. Для резьбы зачастую использовался орех как пластичный, мягкий и вязкий материал. Помимо интарсии, роскошно выглядели вставки из цветных камней на столешницах, плоскостях шкафов и сундуков.

Мебель массивна, архитектонична, подражает архитектурным формам, однако она не так громоздка и неуклюжа, как в эпоху готики. Её украшают пилястры, фронтоны, карнизы. Шкаф, например, делался в виде миниатюрного палаццо. Кровать по-прежнему огромных размеров, высокая, со ступеньками и балдахином. На ней спали не только хозяева, но и гости, посетители, другие члены семьи. Важную роль играл сундук-кассоне, служивший также скамьей. Кассоне — традиционная принадлежность приданого невесты. Он богато украшался резьбой, инкрустацией, росписью. Одна из его разновидностей, имевшая спинку, получила название кассапанка и стала прообразом дивана. Столы чаще всего делались прямоугольными, на двух боковых или четырёх опорах, но могли быть также на центральной опоре со столешницами круглой либо многоугольной формы. Мебель для сидения — монументальный стул, кресло, иногда обитое кожей, табурет и складное кресло. Ножки столов и кресел — точёные, богато профилированные балясины токарной работы, зачастую имевшие в середине шар. Для хранения посуды и других предметов служили шкафы и поставцы.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология