Повседневная жизнь царских губернаторов. От Петра I до Николая II

После отъезда из Тамбова Державина училища были ликвидированы также в Шацке, Лебедяни, Спасске и Темникове. Власти сих городов написали Звереву, что в училищах учеников практически нет, родители своих детей туда пускать не собираются, так что… надобности в школах не наблюдается. Василий Степанович, судя по всему, с этим мнением согласился, а губернский приказ общественного призрения развил бурную переписку с Москвой о закупке и продаже в губернии игральных карт. Скоро из второй столицы в Тамбов потянулись подводы, гружённые колодами карт, потребность в которых в губернии росла, как на дрожжах. Чиновники объясняли это отсутствием в Тамбове увеселительных мест, кроме карточного клуба, открытого по инициативе Зверева и наличием в городе бóльшего числа игроков, нежели в других городах России.

Темниковский городничий Железняков сумел на «законных основаниях» отнять городской дом у князей Максютовых, перевезти его на свой двор и поселить там родственников жены. Обратившийся за восстановлением справедливости в суд князь Елисей Максютов получил отказ: Железняков «подмазал» судейских и доказал, как дважды два – четыре, что он дом купил. Это был, наверное, первый зарегистрированный в России случай рейдерства.

Честные чиновники на местах часто подвергались репрессиям. Принципиальный и бескорыстный городничий г. Спасска Тамбовской губернии Станицинский потребовал от губернатора Кошелева полной выдачи жалованья спасским солдатам. За это письмо губернатор отдал под суд. Аналогичной участи губернатор Неклюдов подверг Борисоглебского городничего Флячко-Карпинского, тоже пытавшегося восстановить справедливость. Кстати, Неклюдов, не опасаясь наказания, открыто творил беззаконие в губернии. Хлебная подать при нём (1795—1796) составляла 60 копеек, но Неклюдов отдал приказ арестовать собиравшего подать купца Мессилина и назначить вместо него своего клеврета. Новый исполнитель стал брать подать в размере 80 копеек.

…Вернёмся в Тамбов во времена короткого там наместничества Державина. Тамбов был похож на большое черноземное село: деревянные дома, крытые соломой; грязь, огромные лужи и ямы на улицах; на задворках – огороды, гумна и овины. При открытии в 1779 году наместничества официальные учреждения некуда было разместить; вместо тюрем – как выразился Державин, «мерзкие хлевы». Несмотря на все трудности, с которыми Гаврила Романович столкнулся при исполнении своих обязанностей, тамбовское губернаторство прославленного поэта Дубасов считает лучшими годами его жизни. Что думал на этот счёт сам Гаврила Романович, науке не известно, но из его записок следует, что об этом времени он и в самом деле вспоминал с большим удовольствием и удовлетворением. Одной из положительных сторон своей тамбовской жизни губернатор считал дешевизну.

В письме к Капнистам В. В.и М.Р.25 Гаврила Романович писал:

«Гаврил, тамбовский губернатор, и Екатерина, тамбовская губернаторша, здравья вам желают и нарочного курьера о здравьи вашем наведаться отправляют и о себе объявляют, что они весело и покойно поживают и всю скуку позабывают и вас к себе в гости приглашают…» Жена Гаврилы Романовича Екатерина Яковлевна писала Капнистам о своём муже: «Совершенный теперь губернатор, а не пономарь». И правда: генерал-губернатор Гудович жил в Рязани, и Державин чувствовал себя в Тамбове полновластным хозяином. К тому же с Гудовичем у него сложились самые тёплые отношения.

«Державин был самым неутомимым и просвещённым администратором своего времени и в этом отношении он имел только одного …соперника: известного Новгородского губернатора Сиверса», – утверждает тамбовский краевед.

Державин, человек неподкупной честности, первым делом занялся искоренением казнокрадства, направив свои усилия против крупных хищников – вице-губернатора Ушакова и местного купца-заправилы Бородина. И быстро нажил себе многочисленных врагов и среди чиновничества, и среди помещиков, но зато приобрёл любовь и уважение рядовых обывателей Тамбова и губернии.

В 1787 году с губернатором поссорился дворянский предводитель А.Г.Панов. Причиной ссоры явилось недовольство предводителя тем, что Тамбовское наместническое правление осмеливалось писать ему указы. Ему хотелось получать указы непосредственно от губернатора. Но Панов ещё больше рассердился по получении письма от Гаврилы Романовича, в котором тот разъяснял предводителю закон, по которому предводитель обязан был принимать указы и земского суда.