Повседневная жизнь царских губернаторов. От Петра I до Николая II

– Вот какова моя пощёчина, – долго хвастал потом майор Бедрицкий, – сенатора прислали заставить Бута повиноваться!

В 1831 году в Иркутске взбунтовался архиепископ Иреней. Он и раньше отличался экстравагантными выходками, но всё это ему как-то сходило с рук. На сей раз его отрешили от должности и решили отправить на успокоение в вологодский монастырь. Иреней оказал при этом сопротивление и неповиновение, что и дало повод для квалификации его поступка как бунт. Генерал-губернатор Восточной Сибири А. С.Лавинский (1822—1833) был вынужден направить об этом происшествии подробный рапорт Николаю I.

Согласно возникших вокруг его имени мифах, Иреней ещё двумя годами раньше «отметился» в Пензе, когда туда должен был якобы приехать Николай I63. Весь город чистился и приводил себя в порядок. Полицмейстер, объезжая город, обнаружил, что архиерейский дом, один из самых представительных зданий города, стоявший на главной площади, был весь загажен голубиным помётом. Полицмейстер по поручению губернатора Ф.П.Лубяновского (1819—1831) поехал к архиерею Иренею и попросил его почистить и выбелить.

– А для какой потребы нужно губернатору, чтобы почистили и побелили мой дом? – поинтересовался Иреней.

– Как – для какой? – удивился полицмейстер. – Да разве вашему преосвященству неизвестно, что на днях в Пензу пожалует государь император!

– Слышал, но не вижу причины, по которой мне следует чистить и белить дом.

Полицмейстер ответил, что государь император непременно проедет мимо архиерейского дома и увидит на нём «всю мерзость».

– Так, стало быть, губернатор желает, чтобы никакой мерзости бы не было во время бытности государя в Пензе? – ехидно спросил архиерей.

– Об этом и спрашивать нечего, – простодушно пояснил полицмейстер.

– Но, после этого где же будешь ты в это самое время?

– Разумеется, что я буду встречать государя вместе с губернатором и прочими властями, – не без гордости ответил полицмейстер.

– Ну, при таком случае, когда ты, высшая мерзость нашего города явишься перед лицом государя, то скажи губернатору, что мне не для чего чистить и белить свой дом, потому что мой дом втрое, вдесятеро чище тебя был, есть и будет.

При этих словах Иреней повернулся и ушёл.

Императору Николаю I во время поездок в российские губернии вообще «везло» на курьёзные встречи. В сороковых годах ему довелось посетить Тамбовскую губернию, в которой, по словам историков и местных краеведов, губернаторствовал «человек большого ума» и «гроза местных чиновников и проходимцев», знакомый нам по предыдущим рассказам, П.А.Булгаков. Нечего говорить о том, в какое нервозное состояние привело известие об этом местных чиновников, если учесть, что накануне почтовые лошади чуть не разнесли вдребезги экипаж проезжавшей через губернию великой княжны Марии Николаевны! Подготовительные мероприятия проходили для губернских чиновников под знаком кошмарных сновидений и неизбывного страха.

Пётр Алексеевич получил точный маршрут императора, согласно которому Николай должен был сделать остановку в одном селе, посетить сельский храм, памятный по какому-то историческому событию, и выслушать приветствие местного священника. Булгаков своевременно известил об этом местного архиерея, а тот вызвал священника отца Ивана к себе на инструктаж. Отец Иван, человек по природе своей скромный и тихий, к тому же одичавший в тамбовской глуши, услышав о том, какая ему предстоит миссия, пришёл в неописуемое смятение и под страхом «любой казни» решительно отказался её выполнить. Он и слова не смел вымолвить в присутствии какого-нибудь исправника, а тут – сам император!

Матушка тоже заявила, что «этому не бывать», но архиерей не внял ни словам отца Ивана, ни его супруги и приступил к делу. К составлению приветственной речи архиерей, кстати, посчитал себя тоже не готовым, и тогда за неё взялся сын батюшки, заканчивавший семинарию и приехавший на побывку в село. Благочинный вызвал к себе и с облегчением сказал: «Дерзай!»

Из-под пера «дерзающего» семинариста, пишет А.И.Соколова, «вышло нечто более высокопарное, нежели осмысленное», но местному начальству это показалось верхом «умственности», и отца Ивана заставили её заучивать наизусть. Принудили и матушку помогать ему в этом, и дело пошло. Отец Иван зазубрил текст речи и мог вполне сносно произвести её и перед матушкой, и перед регулярно наведывавшимся в село благочинным. Но на контрольном испытании отец Иван спасовал и совершенно забыл всё, что выучил накануне.

Времени до приезда царя не оставалось, и губернатор, переживший во время своего служения в Тамбове целую серию злоключений, пришёл в отчаяние.

– Вы уж, ваше преосвященство, как-нибудь уломайте вашего попа, – взмолился он. – Мне и так уж с этими тамбовцами приходилось не раз омаргиваться от замечаний министерства. Ведь не виноват же я в том, что это какая-то крепколобая губерния!