Последняя жатва

– Да, не так. – Я стараюсь вести себя как ни в чем не бывало, словно это самая обычная вещь – видеть на моей земле шерифа, который разводит тары-бары сразу после того, как я сбежал с места, где произошло убийство. – Наверное, я просто использую силу[6].

– В самом деле? – Он ставит ногу в ботинке на подножку комбайна. – Мне просто захотелось заглянуть к тебе… чтобы малость поболтать. – Он бросает на меня взгляд, хитрый, как у койота, будто пытаясь заманить в какую-то опасную западню.

– То, что произошло с Джимми, просто ужасно, – говорю я, неохотно слезая с комбайна, где я чувствовал себя в относительной безопасности.

– Это точно. Никогда не видел ничего подобного. – Он срывает колосок, сует его себе в рот и огибает комбайн, пока не становится лицом к границе ранчо Нили. – Но это не самое худшее из того, что я повидал. И ты тоже. – Он снова вперяет в меня взгляд, будто пытается что-то разглядеть. – Но это дело какое-то странное. У нас был подобный случай: тогда миссис Тиммонс сделала неудачную попытку устроить своему мужу вазектомию, когда он вырубился после того, как очередной раз провел ночь, шляясь по бабам. Но я еще никогда не видел, чтобы кто-то проделал с собой подобное собственными руками.

– Что? – У меня пересыхает в горле.

Я чувствую, как он пристально изучает мою реакцию, от чего мне становится еще более не по себе.

– Коронер пришел к заключению, что Джимми сотворил это с собой сам. И на ключах оказалось полно отпечатков его пальцев. Должно быть, он стащил их у преподобного во время Праздника урожая. Жуткое дельце. – Взгляд его стальных глаз так и впивается в мои собственные. – Ты не знаешь, кто мог заставить Джимми Дугана сотворить такое?

Я с усилием сглатываю, вспоминая, как он стоял над моей сестрой и как мои руки сжимали вчера вечером его горло, как я пытался его придушить.

– Нет, – отвечаю я, глядя на сжатые и обмолоченные колосья пшеницы у меня под ногами. – Понятия не имею.

– Хм-м… – Следует долгая пауза, но я так и не решаюсь поднять глаза, чтобы посмотреть в лицо шерифу. – Видишь ли, я слыхал, что вчера вечером в здании Общества по охране старины произошла небольшая потасовка. – Я крепко сжимаю губы, чтобы не сболтнуть лишнего. – Я слыхал, что он слишком нагло вел себя с твоей сестрой…

– Кто вам это сказал? – Во мне вспыхивает гнев. Мне совсем не хочется втягивать в это Джесс. Не хочется, чтобы кто-нибудь начал трепать о ней языком еще больше, чем трепали прежде.

– Это неважно. – Илай пожимает плечами, но все так же продолжает следить за каждым моим движением. – Тебе нечего бояться, Клэй. И Джесс тоже. Я просто пытаюсь составить полную картину того, что произошло.

– Многие были злы на Джимми вчера вечером, – говорю я, делая вид, что проверяю покрышки.

– Включая Тайлера Нили. Я прав?

Засунув руки в карманы, я окидываю взглядом колышущуюся под ветром пшеницу. Потом невольно перевожу его на хлев, где содержались стельные коровы… вспоминаю кровь… вспоминаю мух. Прочистив горло, я говорю:

– Я бы с удовольствием посидел и поболтал с вами, шериф, но мне надо завершить жатву.

Шериф глубоко вздыхает.

– Хорошо, Клэй. – И неловко хлопает меня по плечу. – Если тебе что-нибудь вспомнится или придет на ум – что бы это ни было, я хочу, чтобы ты мне позвонил.

Я коротко киваю и залезаю обратно в кабину комбайна.

Не дожидаясь, когда он отойдет, я запускаю двигатель и объезжаю вокруг него, надеясь, что его как следует отхлещут вылетающие из комбайна обмолоченные колоски. Шерифу было бы куда лучше не совать в эту историю свой нос. Какая бы сила ни заставила Джимми сделать с собой такое, она вполне способна остановить и шерифа. Уж в чем в чем, а в этом я убежден.

Дьявол уже здесь.

Шерифу Илаю это еще невдомек, но и он нуждается в спасении.

Глава 28

Наступает утро понедельника, и я воображаю себе, какое зрелище будет представлять собой сегодня Мидлендская старшая школа – наверняка везде понатыкают телевизионные камеры, люди будут плакать и говорить о том, каким классным парнем был Джимми.

Но заехав на школьную парковку, я с изумлением обнаруживаю, что она выглядит точно так же, как в любой другой день. Ни телевизионных камер, ни траурных повязок на рукавах, ни потоков слез. Изменилось только одно – теперь со стороны крутой тачки этого мудака Тайлера на меня пялятся не пять, а четыре пары глаз.

Я заглушаю двигатель и опускаю взгляд на свои руки. Я не могу не вспоминать о том, как они сжимали горло Джимми. Я бы вполне мог это сделать – прикончить Джимми уже тогда, если бы меня от него не оттащили. Но если к его смерти как-то причастно Общество охраны старины, то зачем они меня остановили?

Дейл, пятясь, прижимается спиной к моему окну и одновременно делает вид, будто обменивается с кем-то ласками.

– О, Клэй, не останавливайся, прошу тебя. Ты такой большой и сильный, Клэй.

Я распахиваю дверь, ударяя его по спине, и он, спотыкаясь, отлетает вперед.

– Очень смешно, – говорю я, беря из пикапа рюкзак.

– Почему ты мне не перезвонил? – спрашивает он.

– Если ты про Джимми Дугана, то я ничего не знаю.