Полет Пустельги

Однажды, после возвращения из Цюриха, это было в августе двадцать шестого года, дежурный по аэродрому передал мне письмо от Эрнста Удета, которого я хорошо знал по минувшей мировой войны и совместной работе в «Аэро-Ллойде». Он тоже летал по маршруту Мюнхен — Вена. Удет являлся прославленным летчиком-истребителем. К концу войны он сбил 62 самолета противника и стал самым результативным из оставшихся в живых пилотов-асов. Как и я, Удет начал летать, будучи обер-ефрейтором, а войну закончил обер-лейтенантом. Его наградили Железным крестом 2-го и 1-го класса, Рыцарским крестом ордена Дома Гогенцоллернов, престижным орденом за военные заслуги «Pour le Merite». Он воевал в знаменитом авиационном полку героя войны Манфреда фон Рихтгофена, командовал эскадрильей. После гибели фон Рихтгофена и заменившего его В. Рейнгарта Удета прочили на пост командира полка. Однако выбрали Г. Геринга. Но Удет не обиделся, а стал одним из самых преданных и верных друзей Гернга. После войны он поработал автомехаником в Мюнхене, создал собственную фирму по производству легких спортивных самолетов, а в 1925 году уехал в Бразилию. По рассказам коллег, он исколесил полмира, в качестве летчика нанимался на работу в десятки международных фирм, даже снялся в нескольких фильмах в Голливуде. Это был жизнерадостный и веселый парень, говорун, гуляка и повеса. Однако этого замечательного пилота и, в общем, неплохого парня, губило пристрастие к выпивке и, как позже стало известно, наркотикам.

Я сразу позвонил Удету, и мы договорились о встрече. Он принял меня в своем рабочем кабинете как старого и доброго друга. Мы пили шотландский виски, говорили об авиации, вспоминали боевых соратников, ругали правительство. Удет предложил мне краткосрочный и очень выгодный контракт. Необходимо было перегнать десяток маленьких скоростных самолетов «Фламинго», изготовленных на заводе Удета в Раммерсдорфе и проданных Венгрии в качестве учебных и разведывательных машин, в Штайнамангер. Все пилоты, к которым обращался Удет, отказались, так как не знали этого маршрута. Я знал и сразу согласился. Взяв десятидневный отпуск за свой счет, я перегнал эти машины и получил от этого не только крупное денежное вознаграждение, но и профессиональное удовлетворение. Самолеты «Фламинго» были незаменимыми спортивными и учебными машинами. Простые и послушные в управлении, легкие, экономичные, надежные, исключительно маневренные, они позволяли вытворять чудеса высшего пилотажа. Когда перед венгерскими военными пилотами я сделал бочку и мертвую петлю, показав на что способны эти машины, обычно сдержанные в общении, они вытащили меня из кабины и стали подбрасывать на руках, проявляя восхищение самолетом и мастерством германского летчика.

В 1927 году «Люфтганза» стала приобретать у фирмы «Рорбах» новые, более современные самолеты «Роланд-1». Как и «Юнкерс G-24», это был трехмоторный цельнометаллический моноплан с большими крыльями, который брал на борт девять пассажиров и трех членов экипажа. Но эта машина быстрее набирала высоту и развивала более высокую скорость. Пилот располагался в носу самолета, что создавало условия для прекрасного обзора. Пассажирам также ничто не мешало вести наблюдение в иллюминаторы, так как крылья крепились в верхней части корпуса. Я летал на этой надежной и комфортабельной машине по маршруту Мюнхен — Вена — Женева почти шесть лет. С «Роландом», или «Рорбахом», как его обычно именовали пилоты, у меня связано одно необычное приключение, достойное упоминания.

Летом двадцать седьмого года в Австрии произошли почти, что революционные события. Началось с того, что в конце января монархистски настроенные ветераны-фронтовики застрелили в бургенландском пограничном городке Шаттендорф участников антиправительственной демонстрации сорокалетнего социал-демократа Матиаса Чмарица и девятилетнего школьника Иозефа Грессинга. Суд присяжных оправдал убийц. Возмущенные рабочие Вены 15 июля объявили забастовку, а вооруженные отряды шуцбунда[17] штурмом взяли и подожгли Дворец юстиции, полицейские участки, строили баррикады. Три дня рабочие, руководимые социал-демократами и коммунистами, и шуцбундовцы вели ожесточенные бои с войсками и полицией. Вена осталась без почтовой связи. Не работал транспорт, в том числе железнодорожный. Рейсы самолетов Люфтганзы поддерживали тонкие нити, связывающие столицу Австрии с миром. Нам приходилось по нескольку раз в день летать из Мюнхена в Вену, доставляя почту, продукты и другие грузы.