Похищение Европы

Береславский ловко ее поймал, успев сказать при этом что-то типа «оп-па!», как будто полжизни только и занимался тем, что ловил предметы, бросаемые в него обезьянами, и победоносно посмотрел на явно подсуживающего приматам мента. Тот аж покраснел от злости, но, не придумав ничего оригинального, повернулся и ушел с места ристалища.

Мы тоже не стали здесь оставаться: хоть обезьяны и были ростом со среднюю собаку, но связываться со стаей не хотелось.

Ефим шел первым, ласково ощупывая вновь обретенную «лейку».

* * *

Больше, пожалуй, до Аликанте, уже показавшегося на горизонте, ничего интересного и не было. Разве что морская перегрузка, уже здесь, в Средиземном: к нам подошел прямо в море корабль, и морячки, под присмотром наших зевак, став борт к борту, перегрузили на «Океанскую звезду» три огромных ящика.

Кстати, это очень разозлило Береславского, так как ящики поставили на нос теплохода, прямо на то место, которое он облюбовал для своего очередного гнездышка. Но и он быстро успокоился, устроив там вскоре нечто вроде шалаша, роль стен которого исполняли вышеуказанные ящики.

* * *

Вот вроде и все.

В нынешнем нашем море гораздо теплее и лучше, несмотря на то что прибрежный вид изменился в нежелательную сторону: зеленый цвет сменился желто-бурым и сильно смахивает на пустыню. Зато теперь мы купаемся и в бассейне, и в море. А температура воды уже не пятнадцать градусов, а все двадцать четыре.

* * *

Ладно, мы уже потихоньку втягиваемся в порт – без бинокля можно разглядеть их знаменитую Санта-Барбару, крепость на верхушке нависающей над городом горы. Сейчас поедем на экскурсию.

Но без Ефима и Николая, они едут на пляж, где погиб Саша Болховитинов. Меня вновь не берут.

* * *

Ну и пусть. Лишь бы с ними ничего не случилось. А я теперь уже ни в чем не уверена».

23. Семнадцатый день плавания теплохода «Океанская звезда»

Порт Аликанте, Испания

Вечер

К причалу теплоход подходил, когда уже стемнело. До швартовки еще оставалось время, и вся туристская публика была на воздухе, наблюдала за действиями буксира и матросов.

Вообще эта картина никого не оставляет равнодушной. Равно как, например, посадка самолета. Сколько бы пассажир часов ни налетал – все равно, когда лайнер начинает снижаться, идет особый отсчет времени. Сначала приближаются облака, потом, когда аэроплан рассечет их молочный кисель, оказываются в прямой видимости крупные дома. Еще немного – и можно разглядеть отдельно стоящие домики и крохотули машины. И наконец, когда становятся видны ветви деревьев и задирающие вверх голову люди – редко кто не обернется на низко летящий лайнер, – приходит уверенность, что полет сейчас завершится благополучно. Как завершающий аккорд – глухой стук колес о бетонную ВПП.

* * *

С кораблем, конечно, все иначе. Медленно, неторопливо, вальяжно. И, понятное дело, без опасения сверзиться на грешную землю.

На это можно возразить, что утонуть вряд ли приятнее, чем разбиться. Так оно и есть. Но для нервных людей плавать, безусловно, менее страшно, чем летать. Да, под ногами пара километров соленой воды. Однако если, не дай Бог, теплоход вздумает «нырнуть» – надежда все равно остается: на катер, на шлюпки, на пробковый жилет, наконец.

В самолете же пробковый жилет выглядит насмешкой…

* * *

Впрочем – не будем о грустном.

Вхождение теплохода в порт – зрелище всегда привлекательное. Сначала берег просто приближается. Если дело происходит ночью, как сейчас, то далекие, невнятные вначале, огоньки как бы расшифровываются, превращаясь то в освещенные окна зданий, то в рекламу, то в уличные фонари. Черная вода порта подсвечена сполохами огней, а звезды и луна, наоборот, тускнеют или даже почти исчезают в рукотворном электрическом зареве.

Теплоход идет медленно, спокойно, дизеля поставлены на «самый малый», а рядом с тушей лайнера примостился маленький, но мускулистый буксир.

* * *

Вот причальная стенка уже рядом.

«Океанская звезда» тяжело разворачивается, становясь к причалу, как и положено, боком. Черная щель между бетонной, уходящей под воду, вертикалью и бортом с каждой секундой уменьшается. Наконец матросы бросают на берег швартовые концы, береговые обвязывают толстые канаты вокруг мощных кнехтов, и лебедки подтягивают корабль вплотную к причалу.

Далее – дело техники. Спускается трап, на судно поднимаются офицер таможни и сотрудники паспортного контроля.

Все. Через полчаса желающие могут прогуляться по Испании.

* * *

Желающих, несмотря на позднее время, в этот вечер оказалось довольно много. Паспортный контроль прошли пятьдесят три туриста, не считая членов команды. Чуть позже, часа через полтора, на КПП отметили еще четырех человек: Агуреева, Береславского и Мусу с Алехой.

Ефим не одобрял эту позднюю гулянку, так как всей своей негеройской душой помнил острые события в Ла-Корунье. Мильштейн в предыдущем спутниковом разговоре также был категорически против подобных вылазок. Однако оба понимали, что Николай – обязательно и непременно – поедет на место гибели друга.

Так оно и получилось.

* * *