Поезд сирот

Она захихикала.

– Я серьезно. Может, по виду и не скажешь, но внешность-то обманчива. Этот деятель – бесстрашный дух. А раз он бесстрашный дух, то его храбрость передается любому, кому ее не хватает.

Он снял мишку с картонки и положил рядом с птичкой.

– Так. Теперь рыба. Она вообще круче всех. Оберегает от чужого колдовства. Сильно, а?

Молли задумалась.

– А это чем отличается от сглаза?

Он вытащил проволочку, положил рыбку рядом с двумя другими подвесками и пальцами выстроил в ряд.

– Хороший вопрос. Ты и не проснулась-то до конца, а смекалки побольше, чем у многих в середине дня. Ну да, понимаю, на первый взгляд похоже. Но тут есть важная разница, так что слушай внимательно.

Она выпрямила спину.

– Чужое колдовство – это не обязательно, что тебя сглазили. На вид оно может быть красивенькое и на звук тоже. Может быть… ну, даже не знаю… вот, например, тебя убеждают что-то сделать, а ты знаешь, что нельзя. Например, покурить.

– Фу. Этого я никогда не буду.

– Правильно. Но может, речь о чем-нибудь не таком противном, – например, спереть шоколадку из нашего магазина.

– Но там же мама работает.

– Верно, работает, но даже если бы и не работала; ты же знаешь, что красть шоколадки нельзя, верно? А вот представь, что тебя станет уговаривать настоящий колдун, и получится у него очень убедительно. «Да ладно тебе, Молли, никто и не заметит, – говорит колдун хриплым шепотом. – Ты же любишь шоколад, ты же хочешь шоколада, ну, давай, всего-то один разочек». – Папа берет рыбку и произносит строгим, каким-то рыбьим голосом: – «Нет, спасибо! Знаю я, что вы затеяли. Не надо меня заколдовывать, не пройдет номер, сэр, я от вас раз – и уплыву, ясно? Все, пока».

Папа повернул рыбку и задвигал рукою вверх-вниз.

Потом порылся в пакете и сказал:

– Блин, хотел тебе к ним еще цепочку купить. – Постучал Молли по колену. – Ладно, дело наживное. В следующий заход.

А через две недели, поздно ночью возвращаясь домой на машине, он не справился с управлением – и все. Через полгода Молли уже жила в другом месте. И только через много лет купила себе эту цепочку.

Спрус-Харбор, штат Мэн 2011 год

– Переноска. – Вивиан морщит нос. – Ну и словечко, недолго и с присоской перепутать.

Присоской? Так, похоже, ничего не выйдет.

– Как я переносила свое каноэ от одного водоема к другому? Я в метафорах не сильна, милочка, – говорит Вивиан. – Что под этим имеется в виду?

– Ну, – говорит Молли, – каноэ, наверное, обозначает то, что вы брали с собой, переезжая с места на место, то есть самые важные вещи. А вода – ну, видимо, это то, куда вам очень хотелось попасть. Так понятнее?

– Не сильно. Скорее, я еще больше запуталась.

Молли вытаскивает список вопросов.

– Давайте начнем, а там поглядим, что получится.

Они сидят в креслах с подголовниками в гостиной, в блекнущем свете позднего полудня. Сегодняшнюю работу они закончили, Терри ушла домой. Днем сплошной стеной лил дождь, а теперь тучи за окном – с хрустальной кромкой, будто горные пики на фоне неба, из них на землю падают солнечные лучи, будто на картинке в детской Библии.

Молли нажимает кнопку на маленьком диктофоне, который взяла напрокат в школьной библиотеке, проверяет, работает ли. Потом набирает полную грудь воздуха, проводит пальцем по цепочке на шее.

– Эти подвески мне подарил папа, и каждая из них имеет свой смысл. Ворон оберегает от черной магии. Медведь наделяет храбростью. А рыба означает отказ поддаваться чужому колдовству.

– Никогда не думала, что в них есть какой-то смысл. – Вивиан рассеянно поднимает руку, дотрагивается до подвески на своей шее.

Молли впервые вглядывается в латунную подвеску, потом спрашивает:

– А ваша подвеска – со смыслом?

– Скажем так, для меня – да. Но никакой магией она не обладает. – Вивиан улыбается.

– А может, и обладает, – возражает Молли. – Я эти свойства воспринимаю скорее в метафорическом смысле, понимаете? Черная магия – это то, что завлекает людей во тьму: их собственная жадность или неуверенность в себе, которая заставляет разрушать все вокруг. Боевой дух медведя предохраняет не только от зла со стороны, но и от собственных внутренних демонов. А чужое колдовство, как мне кажется, это наши собственные слабые стороны, из-за которых другим проще сбить нас с пути. В общем… первый вопрос довольно странный. Может, он вам тоже покажется метафорическим. – Она бросает еще один взгляд на диктофон, набирает полную грудь воздуха. – Да, ну так вот. Вы верите в духов? Или в призраков?

– Да уж, ну и вопрос. – Вивиан сжимает на коленях костлявые, испещренные венами руки, смотрит в окно. Молли начинает казаться, что ответа не будет. А потом Вивиан говорит так тихо, что приходится к ней наклониться, чтобы расслышать: – Да, верю. Я верю в призраков.

– Вам кажется… они живут рядом с нами?

– Они не покидают нас, – говорит она. – Тех, с кем когда-то жили бок-о-бок.

Округ Хемингфорд, штат Миннесота 1930 год