Для прокладки маршрута вызвали землемеров. Они были повсюду со своими маленькими теодолитами. В Дике Кексе они видели своего человека, только другой профессии. Мокристу это нравилось. У Дика теперь были друзья, и если они не всегда понимали его говор, то, во всяком случае, узнавали язык, чем-то похожий на их собственный, и потому уважали его. В каком-то смысле они занимались тем же делом, что и Дик, только с другими формами, кривыми, количествами, погрешностями и субстанциями, а значит, в важных вопросах были братьями по оружию. И, как и Дик, они работали с вычислениями и понимали предельную важность того, чтобы не допускать в них ошибок, и разделяли его строгие требования к точности.
На участке воздух полнился звуками металла, стучащего о металл, а в кабинете Гарри Короля все плоские поверхности были завалены картами. Карты были замечательные.
— Ребята, — обратился Дик Кекс к землемерам с теодолитами. — Гарри Король — дельный мужик и хорошо заплатит за хорошо выполненную работу. Он все ставит на то, чтобы пустить паровозы по рельсам, а я хочу, чтобы вы облегчили ему задачу. Железная Ласточка может осилить небольшие склоны, и, черт возьми, когда я с ней закончу, она сможет брать и более крутые, но что я вам хочу сказать: ведите основное полотно как можно ровнее. И не говорите мне, что можно прокладывать туннели и строить мосты, я знаю, но на них нужно время, и это черт знает как дорого! Иногда небольшой объезд сможет сэкономить прорву денег, то есть вашего же гонорара. Главное — думайте головой, и я понимаю, что говорю очевидные вещи, но даже близко не суйтесь к болотам и прочим нетвердым поверхностям. Поезд, и уголь, и вагоны, и бригада — все это зверски тяжеленное, и меньше всего мы хотим узнать, как тянуть утопший поезд из зыбучего песка.
И они уехали. Люди в свежевыстиранных рубашках. Хозяева счетных линеек. Мокристу они нравились, потому что воплощали в себе все, что не воплощал Мокрист. Может, им стоило поучиться у него жульничеству. Нет, не тому, чтобы отбирать деньги у вдов и сирот, а тому, что не все люди на их пути окажутся такими же прямыми, как их линейки.
Землемеры охотно сошлись во мнении, что территория Сто Лата была реальным узлом на пути к Равнинам Сто, так что теперь оставалось только уговорить людей, чьими руками можно было, так сказать, распутать этот узел, — эту работу все с радостью возложили на плечи господина Мокриста фон Губвига.
Как выяснилось, между Анк-Морпорком и Сто Латом пролегало огромное множество чужих земельных владений. Никто не возражал против клик-башни по соседству. Нынче землевладельцы даже требовали себе клик-башни. Но, хм, механическое устройство, которое со свистом мчит по твоим кукурузным полям и капустным плантациям, плюясь дымом и сажей, — это совсем другое дело, и оно сулило проблемы, которые решались только с применением чудесной мази, известной каждому переговорщику под названием «барыш»[23].
Аристократы, если так их можно было назвать, презирали саму идею поездов, полагая, что это подтолкнет низшие классы общества перемещаться куда вздумается, вместо того чтобы прибегать по первому зову. Но были и такие, которых Мокрист сразу узнавал: старые пройдохи, которые сначала убедят тебя, что они все из себя безобидные и, возможно, даже чуточку тронутые, а потом как блеснет огонь в глазах, и — бах! — они скрутят тебя сильнее, чем удав, и все с этаким огонечком.
Лорд Андердейл, один такой джентльмен, накачал Мокриста неприличным количеством джина и бренди, безостановочно перечисляя свои условия:
— Вот смотри, молодой человек
Мокрист выглянул в красивое сводчатое окно, увидел дым, поднимавшийся из-за вековых деревьев, и спросил:
— А что конкретно у тебя за груз, господин?
Старик с прекрасными длинными белыми волосами и такой же бородой ответил:
— Если тебе так уж интересно, то слушай: железная руда с высоким содержанием свинца и цинка. Ага, вижу, у тебя опять пустой стакан. Я настаиваю на том, чтобы ты выпил еще бренди — такой холодный день сегодня, правда
Мокрист улыбнулся и сказал:
— О, ты хорошо торгуешься, пойми меня правильно