Поддай пару

— Алмаз во мне делает свое дело, господин фон Губвиг. И впредь я намерен составлять только такие контракты, которые будут выгодны для обеих сторон, можешь не беспокоиться.

В этот момент Мокрист заметил Стукпостука, чумазого, веселого и покрытого сажей. Он спускался с паровоза и нехотя возвращал фуражку и поношенную куртку одному из товарищей Дика. Мокрист подхватил низкорослого секретаря под руку.

— Куда же ты запропастился, господин Стукпостук? Я тебя уже обыскался, — соврал он. — Его светлость ожидает твоего возвращения с минуты на минуту.

Мокрист не мог с уверенностью сказать, нравится ли ему Стукпостук, но видеть его своим врагом он точно не хотел, с его-то близостью к мотору, который приводил в движение весь Анк-Морпорк. Так что он старательно оттер с секретаря грязь и поймал экипаж. Возвращаясь в город вдоль битком забитого бечевника, он заметил, что большая часть транспорта все еще двигалась в противоположную сторону.

Мокрист чувствовал дух времени в воздухе, как ветер, которому хотелось и иногда удавалось подставить лицо. Мокрист понимал его и слышал в нем намеки на скорость, путешествия и что-то восхитительно новое, и самый остов мироздания пробуждался и вдруг начинал требовать движения, новых горизонтов, дальних стран. Где угодно, только не здесь! Сомнений быть не могло: железная дорога еще обратит уголь в золото.

— Минуточку, молодой человек.

Сержант Колон и капрал Шнобби Шноббс, которые взвалили на себя обязанность патрулировать тянувшуюся к поезду очередь зевак, неуверенно обернулись. Немало лет прошло с тех пор, как сержанта Колона называли молодым человеком, а что до Шнобби Шноббса, то он, может, и был младшим из них двоих, но имелись определенные сомнения, можно ли относить его к виду гомо сапиенс. Анк-Морпорк так и не определился. Колон и Шнобби должны были дежурить в Тенях, но Колон делегировал эти обязанности парочке новобранцев.

— Будет для них хороший опыт, Шнобби. А этот паровой двигатель, верно, опасное дело. Кто-то должен за ним присматривать — пара матерых стражников, например, которые готовы лечь на амбразуру ради общественного спокойствия.

— Молодой человек… прошу прощения, — снова позвал голос. Он принадлежал взмыленной женщине с двумя мальчишками на руках, которые уже давно, впрочем, на руках не сидели и выражали свое нетерпение из-за того, что обещанную поездку приходилось долго ждать, самым невыносимым образом, как умеют только маленькие дети. В отчаянной попытке отвлечь их от соревнования, кто доставит больше неудобств соседям по очереди, мать ухватилась за первых попавшихся на глаза людей в форме в надежде на то, что они развлекут ее чад какими-то занимательными фактами.

— Мы просто хотели спросить, знаете ли вы, как едет паровоз? — спросила она.

Фред Колон набрал в грудь воздуха.

— В общем, там есть котел, вот. Это навроде чайника.

Младшему мальчику такое объяснение показалось недостаточным, потому что он сказал:

— У мамы есть чайник. Он никуда не едет.

Мама предприняла еще одну попытку.

— И как работает этот «котел»?

— Он как бы подает горячую воду в мотор, — пришел на помощь Шнобби.

— Ясно, — сказала дамочка. — А потом что?

— А потом горячая вода поступает в колеса.

Старший мальчик не поверил.

— Правда? Как это?

Загнанный в угол, Шнобби ответил:

— Сержант лучше расскажет.

Капелька пота выступила на лице Колона. Он видел, что двое маленьких детей разглядывают его как музейный экспонат.

— Ну, э, вода становится как магнит, потому что быстро крутится, — сказал он.

— По-моему, это как-то по-другому работает, — возразил старший мальчик.

Но Колон вошел в раж и пропустил его слова мимо ушей.

— Кружение вызывает магнетизм, и от этого вода не растекается. В колесах поезда много железа, не просто же так. Потому поезд и остается на рельсах — магнетизм.

Младший мальчик сменил тему.

— А почему паровоз делает «чух-чух»?

— Это потому, что он очухался! — сказал Колон в неожиданном приступе вдохновения. — Слышал такое слово? Вот оттуда оно взялось.

Шнобби уважительно посмотрел на напарника.

— Серьезно, сержант? Никогда бы не подумал!

— А когда он хорошенько расчухается, то как раз наберет достаточно магнетизма, чтобы поезд не свалился с железных рельсов, поняли?

Последнюю фразу он выпалил в надежде, что новых вопросов не последует. Но с детьми такой номер никогда не проходит. Старшему мальчику надоело это слушать, и он решил похвастаться знаниями, которых нахватался у приятелей, успевших побывать здесь в первой половине дня.

— А разве это не из-за возвратно-поступательного движения? — спросил он, лукаво сверкнул глазами.

— Ах да, ну конечно, — беспомощно выкручивался Колон. — Нужно, чтобы движение было возвратное и уступательное, чтобы поезд мог расчухаться. А когда все как следует чухает, возвращается и уступается, можно трогаться в путь.

Младший мальчик окончательно запутался, и неудивительно.

— Я все равно не понимаю, господин.