Под стягом победным

Every stride the horses were taking was carrying him nearer to Barbara, and yet he was conscious of a sick, vague desire that he was returning to Maria, dull and uninteresting and undisturbing.	Каждый удар лошадиных копыт приближал его к Барбаре, а в душе закипало тоскливое, смутное желание вернуться к Марии, скучной, неинтересной, обыденной.
The crowd that cheered him at Guildford - market day was just over - stank of sweat and beer.	Толпа, приветствовавшая его в Гилфорде - там как раз кончался базарный день - воняла пивом и потом.
He was glad that with the approach of evening Frere ceased talking and left him to his thoughts, depressing though they were.	Хоть одно утешало - с приближением вечера Фрир умолк и оставил Хорнблауэра с его мыслями, пусть даже и невеселыми.
It was growing dark when they changed horses again at Esher.	Когда они меняли лошадей в Ишере, уже смеркалось.
"It is satisfactory to think that no footpad or highwayman will rob us," laughed Frere.	- Приятно сознавать, что мы можем не опасаться грабителей, - улыбнулся Фрир.
"We have only to mention the name of the hero of the hour to escape scot free."	- Довольно будет герою дня назваться, и разбойники не возьмут с нас ни гроша.
No footpad or highwayman interfered with them at all, as it happened.	Однако никто на них не напал.
Unmolested they crossed the river at Putney and drove on past the more frequent houses and along the dark streets.	Карета беспрепятственно проехала по мосту в Путни и двинулась сперва по дороге между все более частыми домами, затем по узким улочкам.
"Number Ten Downing Street, postie," said Frere.	- Номер десять Даунинг-стрит, приятель, - велел форейтору Фрир.
What Hornblower remembered most vividly of the interview that followed was Frere's first sotto voce whisper to Perceval -	Из встречи на Даунинг-стрит Хорнблауэр яснее всего запомнил невольно подслушанные слова Фрира - тот, едва войдя, прошептал Персивалю:
"He's safe" - which he overheard.	"Не подведет".
The interview lasted no more than ten minutes, formal on the one side, reserved on the other.	Разговор длился не более десяти минут, официальные с одной стороны, сдержанный с другой.
The Prime Minister was not in talkative mood apparently - his main wish seemed to be to inspect this man who might perhaps do him an ill turn with the Prince Regent or with the public.	Премьер-министр явно было сегодня не разговорчив - по-видимому, он главным образом хотел взглянуть на человека, который может повредить ему в глазах принца-регента или общественности.
Hornblower formed no very favourable impression either of his ability or of his personal charm.	Хорнблауэр не составил особо приятного впечатления ни о его уме, ни о его личном обаянии.
"Pall Mall and the War Office next," said Frere.	- Дальше Пэлл-Мэлл, Военное министерство, -сказал Фрир.
"God, how we have to work!"	- Господи, сколько нам приходится работать!
London smelt of horses - it always did, Hornblower remembered, to men fresh from the sea.	Лондон пах лошадьми, как всегда для человека, только что вернувшегося из плаванья.
The lights of Whitehall seemed astonishingly bright.	Окна Уайтхолла ярко светились.