Под стягом победным

Yet Bush and Brown were still oppressed by a life-long experience of subordination and could not bring themselves to proffer advice to their captain; they merely fidgeted and stood silent, leaving it to Hornblower to decree that they should finish off the cold pate with some boiled potatoes.	Однако Буш и Браун привыкли повиноваться и не смели советовать капитану, они стояли, молчаливые и смущенные, пока Хорнблауэр не остановил выбор на остатках холодного пирога и вареной картошке.
Once the decision was made, Bush proceeded to amplify and interpret his captain's original order, just as a good first lieutenant should.	Только распоряжение прозвучало, Буш, как и пристало хорошему первому лейтенанту, стал претворять его в жизнь.
"I'll handle the fire here," he said.	- Я разведу костер, - сказал он.
"There ought to be all the driftwood we need, Brown.	- Браун, на берегу должен быть плавник.
Yes, an' I'll want some sheer-legs to hang the pan over the fire - cut me three off those trees, there."	Да, и мне понадобятся рогатины, чтобы подвесить котелок. Срежь мне три штуки с этого дерева.
Bush felt it in his bones that Hornblower was meditating taking part in the preparation of supper, and could not bear the thought.	Буш нутром чуял, что Хорнблауэр замыслил поучаствовать в приготовлении ужина, и противился этому всем естеством.
He looked up at his captain half appealingly, half defiantly.	Он посмотрел на капитана полупросительно, полупредостерегающе.
A captain should not merely never be seen doing undignified work, but he should be kept in awful isolation, screened away in the mysterious recesses of his cabin.	Капитану не только противопоказано марать руки черной работой, ему еще положено пребывать в гордом одиночестве, затворенному в таинственных недрах своей каюты.
Homblower left them to it, and wandered off round the tiny island, looking over at the distant banks and the far houses, fast disappearing in the growing twilight.	Хорнблауэр смирился и пошел прогуляться по острову, оглядывая далекие берега и редкие домишки, быстро исчезающие в сумерках.
It was a shock to discover that the pleasant green which carpeted most of the island was not the grass he had assumed it to be, but a bank of nettles, knee high already despite the earliness of the season.	Он быстро сделал неприятное открытие -заманчивая зелень, которую он издали принял за траву, оказалось крапивой, несмотря на раннюю весну вымахавшей уже по колено.
Judging by his language, Brown on the other side had just made the same discovery while seeking fuel with his feet bare.	Судя по выражениям, которые употреблял Браун на другом конце острова, тот, выйдя босиком на поиски дров, тоже это обнаружил.
Hornblower paced the gravel bank for a space, and on his return it was an idyllic scene which met his eyes.	Хорнблауэр некоторое время ходил по галечной отмели, а вернувшись, увидел идиллическую картину.
Brown was tending the little fire which flickered under the pot swinging from its tripod, while Bush, his wooden leg sticking stiffly out in front of him, was peeling the last of the potatoes.	Браун подбрасывал ветки в пылающий под котелком на треноге костерок, Буш, выставив вперед деревянную ногу, дочищал последнюю картофелину.
Apparently Bush had decided that a first lieutenant could share menial work with the sole member of the crew without imperilling discipline.	Явно Буш рассудил, что первый лейтенант может без ущерба для дисциплины разделить низменные обязанности с единственным членом команды.
They all ate together, wordless but friendly, beside the dying fire; even the chill air of the evening did not cool the feeling of comradeship of which each was conscious in his own particular way.	Они ели вместе, молча, по-братски, возле угасающего костерка, даже холодный вечерний ветер не остудил ощущения дружества, которое каждый по-своему испытывал.