Под сенью звезд

Спустя неделю девушка могла приступить к домашним работам. Она сидела у водопада, пробегающего по камням сквозь деревню, и ополаскивала белье, прикасаясь руками к прохладной воде. Исла вспомнила предсказание Оливии. Даже находясь в кровати, во время болезни, она думала о суженном, которого должна была встретить у святилища на востоке острова Эйстурой. Исла сладостно мечтала и грустила. Она знала, что теперь ее отец не отпустит на другие острова. Но пророчество! Оно ведь должно сбыться. Она верила в это. Не проходило и дня, чтобы Логан не принимал у себя очередного претендента на сердце его дочери. Молодые люди островов видели Ислу и тут же влюблялись в нее. Многие специально посещали остров Вагар, чтобы посмотреть на красивый цветок, распустившийся в семье Маккензи. Но, несмотря на отчаянные и, порой, дерзкие попытки женихов, юное создание очаровательной красоты вежливо отказывало претендентам. Дело в том, что Исла верила в пророчество жрицы. И теперь, когда Оливия прогнала злых духов и помогла восстановить ей здоровье, девушка трепетно и с замиранием в сердце верила тёте, во всём. Верила в ее силу, связь с духами, в способность к предсказанию. И, чтобы не навлечь гнев богов, Исла отказывала всем женихам. Конечно, это не понравилось отцу. Он не понимал, почему его дочь столь избирательна. А Исла боялась рассказать ему о своем визите к Оливии. Между отцом и дочерью, как гроза во время бури, прошел разговор о ее поведении. Девушка молчала, она не знала, что ответить отцу. Наконец, он рассвирепел, и, чтобы унять свой гнев, вышел из дома, оставив Ислу в раздумьях. Девушка, со слезами на глазах, подсела к брату, трудившемуся у очага с какой-то деревяшкой. Оливер что-то вырезал. Мальчик то оглядывал маленький брусок, помещающийся в его ладони, со взглядом знатока, то водил по нему небольшим ножиком, снимая тонкую стружку, проделывая выемку в дереве.

Исла утерла глаза и поглядела на Оливера, усердно работающего над бруском. Мальчик выпучил губы и сузил брови, изучая деревяшку черного цвета.

– Хорошо тебе, – сказала Исла, – ты ко всему спокоен. Мне бы так.

Мальчик, словно осознал ее слова, закачал головой, не отрываясь от своего занятия.

– Я лучше стану помогать пахарю на земле, рыбакам в море, матери по хозяйству. Буду всю ее работу делать, но только… – она оглядела комнату, словно собиралась уже приступить к работе. – Почему отец так тверд? Почему я сама не могу выбрать?

– Писать, – неожиданно сказал мальчик. Он отложил в сторону черный брусок с ножиком и вынул из своей сумки, с которой, казалось, никогда не расставался, обработанную кожу, на которой были начертаны буквы.

– Ты хочешь продолжить урок? – сказала девушка, забывая о своих обидах.

Грамоте Ислу учил Логан, но мальчика никто не обучал. Всем было понятно, что его обучать – пустое дело. Он целыми днями тихо сидел в доме или во дворе, иногда ходил с сестрой, словно хвостик, держа ее за руку. Последнее занятие ему нравилось больше, так он мог покидать границы дома. Сестра училась писать и читать и даже сочиняла по вечерам, когда ее посещало вдохновенье, стихи. Мальчик сидел у стены, и был невольным слушателем ее творчества. Стихи помогали Исле лучше усваивать язык и развивать речь. Видя, что родители давно махнули на обучение Оливера, считая его неспособным, и прямо скажем, дурачком, решила тайно его обучать. Сестра вела пальцем по буквам, произнося их, а брат угадывал буквы. Так шло обучение.

– Зачем тебе это? – вдруг спросила Исла, видя, что Оливер уже в пятый раз не мог вспомнить название буквы.

– Хочу писать, – ответил Оливер. – Писать, как ты.

– Но зачем? Многие жители в деревне не умеют этого делать. Наш отец – вождь, поэтому…

– Сон, все сны, – сказал загадочно мальчик.

– При чем тут сны? – удивилась Исла.

Немного помолчав, она догадалась и сказала:

– Ты хочешь записать сны?

– Да, сны, – спокойно ответил Оливер.

– Это понятно, но зачем? Ты можешь их мне рассказать. Я так делала. Когда мне снились интересные сны, я рассказывала их маме.

На нее вдруг нахлынули теплые воспоминания из детства, которые согрели ее сердце. Она вспомнила, как впервые, при ярком летнем дне, вместе с отцом бегала по зеленому полю, окуная белые, нежные, детские ножки в мягкую, податливую траву. Как собирала с матерью свой первый букет ромашек. Как отец учил ее плавать в озере. Как они оба утомленные поднимались в гору. Как смотрели с высокого утеса на вершину горы, поднимающуюся из белого облака на соседнем острове. Эти сладостные детские воспоминания, которые невозможно было забыть, потерять, разогрели в ее сердце жар, пробудили нежную любовь к родителям, родной земле. В голове вспыхнули десятки картин из ее детства, согревшие девичью душу. Словно сквозь сон она услышала тонкое, настойчивое шипение младшего брата. Оливер пытался произнести букву, и это не давало ему покоя.

– Не злись, – ласково произнесла девушка, она провела рукой по его волосам, успокаивая его. – Это шипящая буква, но ее следует произносить так. Смотри на мои губы.