Почему не Эванс?

– Искусство подлога бывает очень полезным, мой дорогой Джонс.

– Свинья, – буркнул Бобби.

Фрэнки вмешалась в разговор. Еще много чего хотелось бы выяснить, а узник как будто не возражал против расспросов.

– Почему ты решил изображать доктора Николсона? – спросила она.

– Почему… Да, в самом деле, почему? – Роджер словно задавал этот вопрос сам себе. – Отчасти, наверное, потому что мне было интересно надуть вас обоих. Вы были так уверены в том, что старый добрый Николсон по уши замешан в этой истории. – Он рассмеялся, а Фрэнки покраснела. – И всего лишь потому, что он так внимательно расспрашивал тебя о подробностях твоей аварии – в своем напыщенном стиле. Докучливая причуда, эта его любовь к подробностям.

– И на самом деле, – неторопливо промолвила Фрэнки, – он ни в чем не виноват?

– Как новорожденный, – ответил Роджер. – Но он навел меня на хорошую мысль. Привлек мое внимание к этой аварии. Она и другой случай навели меня на мысль о том, что ты можешь оказаться вовсе не невинной простушкой, какой кажешься. Однажды утром я стоял рядом с тобой, когда ты говорила по телефону, и слышал, как голос твоего шофера произнес «Фрэнки». У меня хороший слух. Я попросил подвезти меня в город, ты согласилась, но явно почувствовала облегчение, когда я передумал. А потом… – Он умолк и повел плечами, насколько позволяли веревки. – Потом было забавно наблюдать, как вы все больше подозреваете Николсона. Он безвредный старый осел, однако выглядит в точности как киношный суперзлодей-ученый. Я задумал поддержать вас в этом заблуждении. Но ведь ничего нельзя предвидеть наверняка. Самые лучшие планы срываются, о чем свидетельствует мое нынешнее положение.

– Но ты должен сказать мне одну вещь, – продолжила Фрэнки, – а то я с ума схожу от любопытства. Эванс – кто это?

– Ого! – расхохотался Бассингтон-Ффренч. – Так вы не знаете этого?

Наконец остановившись, он произнес:

– Забавно. Это свидетельствует о том, каким дураком можно оказаться.

– Ты про нас? – спросила Фрэнки.

– Нет, – ответил Роджер. – В данном случае про себя. А знаете, если вам неизвестно, кто у нас Эванс, я, пожалуй, вам ничего и не скажу. Сохраню этот маленький секрет.

Положение принимало забавный оборот. Они поставили Бассингтон-Ффренча в безвыходное положение, но он лишил их самого сладкого плода победы.

Лежа связанным на полу, он тем не менее владел ситуацией.

– Кстати, разрешите спросить, какими будут ваши дальнейшие планы? – поинтересовался он.

Никаких планов ни у кого еще не было. Разве что Бобби неразборчиво пробормотал что-то насчет полиции.

– Самый лучший вариант, – бодрым тоном порекомендовал Роджер. – Позвоните в участок и сдайте меня им. Обвинение будет состоять в похищении, полагаю. Я не смогу опровергнуть его. – Он посмотрел на Фрэнки. – Буду признаваться в похищении по любовным мотивам.

Фрэнки покраснела.

– А как насчет подготовки к убийству? – спросила она.

– Дорогая моя, у вас нет никаких свидетельств. Абсолютно никаких. Подумай хорошенько, и ты поймешь это.

– Баджер, – сказал Бобби, – лучше останься здесь и пригляди за ним. А я спущусь и позвоню в полицию.

– Будь осторожен, – посоветовала Фрэнки. – Мы не знаем, сколько в доме его сообщников.

– Нет никого, кроме меня самого, – отрицал Роджер. – Я прокручивал это дело в одиночку.

– Не готов верить тебе на слово, – пробурчал Бобби, склоняясь над Роджером, чтобы проверить узлы. – Все в порядке, не уйдет. Лучше спуститься вниз вместе. Можем запереть дверь.

– Ты ужасно недоверчив, мой дорогой друг, – сказал Роджер. – Кстати, у меня в кармане лежит пистолет, возьми, если хочешь. Он может придать тебе уверенности, а мне в настоящем положении не принесет никакой пользы.

Не обращая внимания на насмешливый тон, Бобби пригнулся и забрал оружие.

– Спасибо, что упомянул о нем. Если хочешь знать, мне действительно спокойнее с ним.

– Отлично, – ответил Роджер. – Он заряжен.

Бобби взял свечу, и троица чередой вышла с чердака, оставив Роджера лежащим на полу. Бобби запер дверь и положил ключ в карман. Пистолет он держал в руке.

– Я иду первым. Мы должны быть уверены во всем и теперь-то уж ничего не испортить.

– С-с-с-странный тип, правда? – произнес Баджер, мотнув головой назад, в сторону оставшегося позади помещения.

– Чертовски хорошо держит удар, – заметила Фрэнки.

Даже теперь она не вполне освободилась от чар этого удивительного молодого человека, Роджера Бассингтон-Ффренча.

Шаткие ступеньки привели их на лестничную площадку.

Вокруг было тихо. Бобби пригнулся к поручням. Телефон находился внизу в холле.

– Надо сперва заглянуть в эти комнаты, – сказал он, – чтобы на нас не напали с тыла.

Баджер по очереди открыл все двери. В трех из четырех спален никого не было. В четвертой на постели лежала изящная фигурка.

– Это Мойра! – воскликнула Фрэнки.

Все вошли в комнату. Мойра лежала недвижно, как мертвая, только грудь чуть заметно вздымалась и опускалась.

– Она спит? – спросил Бобби.

– По-моему, ее чем-то одурманили, – ответила Фрэнки.