Победитель получает

Отступивший было страх за себя, страх перед ужасной участью перевёртыша, вернулся и обрушился на неё всей своей неподъёмной тяжестью.

Темнота сжималась вокруг, светильник в руках Аланы походил на заблудившегося светлячка. Искорка жизни и надежды, затерянная в океане неизвестности, смерти и безнадежности.

ГЛАВА 66. Внутри

Коридор, по которому они шли, был широк и внушителен — впору хоть на тройке кататься. Постепенно все заметили, что вокруг становится светлее. Потолок по-прежнему терялся в непроглядном мраке, но стены и пол, выложенные гладкими плитами, становилось видно всё лучше и лучше.

Вдоль всей стены шла полоса шириной около метра, излучавшая свет, — сначала он был едва заметен, но постепенно разгорался сильнее, хотя совсем уж ярким так и не стал, но светильник Алана погасила — его трепетный огонёк терялся и тонул в холодном свечении, и от этого почему-то стало не спокойнее, а скорее наоборот — еще тревожнее.

Однако около часа пути прошло без происшествий — никаких препятствий, никаких развилок или ответвлений, тревожащих необходимостью принимать решение, ни звука, ни шороха, кроме шороха их собственных шагов по чуть шероховатым совершенно ровным плитам — ровно настолько шероховатым, чтобы не быть скользкими. Прямо-таки прогулка по проспекту!

На стенах же плиты были совершенно гладкими, серо-стального цвета. У Маши сложилось впечатление, что это даже не камень, а какой-то неведомый сплав.

Подспудная тревога нарастала с каждым шагом, постепенно превращаясь в страх, всё более сильный, всё более гнетущий. Было ясно, что нечто ждёт их, что-то или кто-то скрывается здесь, и оно всё ближе.

Воздух оставался свежим, но дышать становилось труднее. Страх ложился на грудь тяжким камнем. Маша неожиданно поняла, что дорога идёт под уклон, — он был таким плавным, что это нелегко было заметить.

Надо сказать остальным… Мысли текли медленно и словно вязли в этой тишине, в этом страхе — всё более глубоком, всё более затягивающем, как зыбучие пески. Невозможно было заставить себя нарушить молчание, невозможно…

Может, если они будут молчать, их не заметят? Глупая надежда. Их давно заметили, их ждут… Безликое, бесформенное нечто, обитающее в этом подземелье… Но говорить всё равно незачем. Если уж она, городская жительница с наблюдательностью, стремящейся к нулю, заметила, что они опускаются всё глубже, то остальные давно в курсе.

Так что не нужно говорить. И думать не нужно… Замереть, застыть, затаиться… Исчезнуть. Её нет здесь. Её не должно здесь быть. И где это — здесь? И кто она сама? Что делает? Куда идёт? Зачем?.. Надо вернуться. Вернуться назад. Там было лучше, там был свет — живой, дневной свет.

Маша остановилась, ощущая, как ледяная рука сжимает сердце, а из глубины коридора веет ещё более жгучим холодом. Назад. Надо поворачивать обратно, надо бежать… Прочь!

Она попятилась, ощущая, как нечто приближается к ним, наплывает на них, подобно приливной волне. Где-то там, впереди, открыли шлюзы… Бежать! Пока ещё не поздно…

Лёгкий шорох и боль от вцепившихся в плечо знакомых лапок — Куся перепорхнул с плеча Лирена, на котором восседал, разумно экономя силы, к своей Маше и тут же зашипел ей в ухо:

— Успокойся! Немедленно успокойся или возвращайся наверх. Дорога тут одна — не заблудишься.

Маша, только что мечтавшая именно об этом, немедленно возмутилась:

— Как это — возвращайся?! Нет уж!

— Тогда прекрати паниковать, — пробурчал Куся.

— Я ещё и не начинала, — Маша усмехнулась. — Когда я действительно паникую, у всех в радиусе ста метров уши закладывает.

— Помню-помню, — фыркнул Куся. — Это было первое, что я тебе узнал. Но на вчерашних Стражей твоя особая способность подействовала не больше, чем на Проглота. Похоже, они такие же глухие, как и он. И те, что ждут нас впереди — тоже. Зато они отлично слышат страх.

— Там, впереди, Стражи? — чуть повысив голос спросила Маша и снова остановилась.

— Ну да. А чего ты ожидала? Что нас попугают немножко снаружи и всё? А здесь, внутри, кто угодно может идти куда пожелает?

— Впереди Стражи? — негромко переспросил Лирен.

— Повторяю для всех, кто думал, что мы здесь просто гуляем: да, впереди Стражи, — иронически протянул Куся. — Нас сюда не звали и нам здесь не рады. Вас это удивляет?

На этот раз остановилась даже Видящая. Она повернулась и посмотрела на Кусю.

— Я знаю, что они рядом, но я их не вижу. А ты видишь? — спросила она.

Куся шевельнул сложенными крыльями, будто плечами пожал.

— Я их чувствую.

— У них есть тела? Я не могу понять… — с горечью призналась Алана.

— Не знаю, как объяснить… — Куся потёр передней лапкой нос, — потому что и сам не очень понимаю. У них есть тела, но не такие, как у нас. Они… неуязвимые. И не такие плотные. Но очень опасные. За оружие можете даже не хвататься, — кото-мышь покосился на Лирена и Вереса. — Ничего хорошего из этого точно не выйдет, а навредить себе и нам — может, и получится, не знаю точно.

— Что же тогда делать? — угрюмо спросил Лирен.

Алана серьёзно посмотрела на него, а потом и на всех остальных.