Победитель получает

Она быстро разрезала рубаху и осмотрела глубокие прокусы чудовищных клыков, едва ли не уткнувшись в них носом, а потом полезла в свою сумку.

Алана взглянула на рану лишь мельком и отвернулась, скрестив руки на груди.

— При неправильном лечении ты лишишься руки, без лечения — жизни, — бросила она, мрачно глядя на Пирамиду. — Я взяла вас с собой, надеясь на помощь. Не знаю, о чём я думала. Вита наложит повязку и оставит вам мазь, будете менять её дважды в день — утром и на закате.

Лирен едва заметно приподнял бровь. Алана резко повернулась к нему.

— Ты останешься с отцом. Ночевать будете под деревьями — уйдёте метров на сто дальше и стражи больше не заинтересуются вами.

Лирен тревожно взглянул на отца, чьё лицо закаменело от усилия ничем не выдать обжигающую боль. И нельзя было понять, какая сильнее — та боль, что причиняла Вита, уверенно обрабатывавшая рану, или та, что причиняла Алана жестокими словами, возразить на которые было нечего.

— Если ты считаешь, что я буду обузой, Видящая, если рана отравлена, то я… останусь, — тяжело проговорил Верес. — Но я и сам в состоянии наложить повязку, опыт у меня есть.

Алана краем глаза скользнула по рваному рубцу, пересекающему грудь мужчины, и снова отвернулась.

— Позволь хотя бы Лирену пойти с вами. Ведь он вёл себя правильно, не вышел из Круга.

— Да, — криво усмехнулась Алана. — Не вышел. Но хотела бы я знать, чтобы он сделал, если бы она, — Видящая указала на Машу, — была снаружи. Я уверена, ты знаешь ответ.

Верес молча опустил голову, Лирен отвёл глаза в сторону и тоже промолчал, только желваки заходили.

— Можете считать меня бессердечной, но сейчас не время, чтобы щадить чьи-то чувства, не время, чтобы думать о них. И вообще — не время для чувств! Сейчас от нас зависит слишком многое. А вы… — Алана взмахнула рукой и покачала головой, выражая разочарование, печаль, почти отчаяние.

— Зачем ты нарушил Круг, можешь мне объяснить? Зачем? Вита пыталась тебя остановить, но ты не послушал. Неужели непонятно, что это было… бессмысленно? Ответь мне — зачем?!

— Я просто не мог… смотреть на тебя… как ты… одна… — глухо выдавил Верес.

Он предпочёл бы промолчать, но заставил себя говорить, потому что всё ещё надеялся, что Алана изменит решение и позволит ему идти с остальными, а если он не сможет, — то хотя бы Лирену.

Вита на мгновение оторвалась от обработки раны и удивлённо взглянула мужчине в лицо. Даже Алана, казалось, растерялась и смутилась. Похоже, ей и в голову не приходило, что поступок Вереса как-то связан лично с ней, а не просто с желанием наброситься на врагов.

— Они бы не причинили мне вреда, — сказала она наконец. — У них не было тел, это лишь… видения.

— Видения? — рыкнул Верес. — Тогда и моя рана, из-за которой, по твоим словам, я могу лишиться руки или жизни, тоже лишь видение.

— Твоя рана настоящая, — устало отозвалась Алана и опустилась на настил, — потому что ты напал на стражей. Ты накинулся на них с оружием. И я удивлена тем, что ты так легко отделался. Когда на них нападают, то наносят удары себе, а твои были смертоносными… Они обращают в бегство умных и трусливых, а безрассудных, как ты, — убивают.

Маша в который уже раз тревожно обшарила взглядом фигурку Куси, застывшего на плече Лирена. Похоже, кото-мышь избрал себе подходящего носителя с более сильными мускулами и не столь нежной кожей, как у "его Маши".

— Но ведь он тоже набросился на стражей, — сказал Верес, и теперь уже все посмотрели на Кусю.

Кото-мышь презрительно фыркнул.

— Я еще не выжил из ума, чтобы на таких, как они, набрасываться, — заявил он. — Я хотел просто пролететь одного из них насквозь, чтобы выявить их природу, раз уж кое-кто разрушил Круг. Был шанс, что это поможет избавиться от них. Хотя самым лучшим было бы просто оставаться внутри и спать. Эти стражи не причинили бы Видящей вреда.

— Но откуда мне было знать… — опустил голову Верес.

— Вот это ты верно сказал, — сурово припечатала Алана. — Ты ничего о них не знал, и потому тебе следовало поступить так, как говорила Вита. Но вместо этого ты начал спорить с ней, разбудил остальных и едва не погубил нас всех! Если мы хотим победить, нам нужно забыть о чувствах, отринуть их! Здесь нет места для…

Куся чихнул, прервав пламенную речь Видящей, а когда все посмотрели на него, серьёзно сказал:

— Ты ошибаешься. Если вы отринете чувства, то станете похожи на Серых — слуг Безликих. В чувствах наша слабость, но и сила тоже в них. Посмотри на неё, — Куся важно указал крылом на Машу.

— Она давно должна была стать перевёртышем — игрушкой Безликих. Но её чувства испортили им всю игру. Я знаю, почему стражи не убили Вереса. Он не хотел нападать на них, не хотел убивать, а пытался защитить того, кто выглядел беззащитным. Чувства поставили его под удар, но они же и спасли. Его рана не отравлена. От яда стражей умирают те, кого к Пирамиде привела алчность.