Победить Страх

И я пошёл. Я шёл по разветвляющимся во все стороны бесчисленным пещерам, по подземным каньонам13. Я шёл просто так, без цели, и меня съедала безысходная тоска.

Мне казалось, что прошла уже целая вечность, а я всё шёл и шёл. Я не останавливался ни на минуту. У меня просто не было желания остановиться. Если сказать точнее, то у меня вообще не было никаких желаний. Мне было абсолютно всё равно, идти или стоять, сидеть или лежать. Я шёл только потому, что шёл.

На пути мне встречались другие тени. Одни тени были похожи на людей, другие — на неведомых чудовищ. Попадались тени с множеством голов, тени с множеством рук и ног. Но мне было всё равно, я не обращал на них внимания, как и они на меня.

В памяти вставали образы мамы, папы, бабушки с дедушкой, друзей. Понимание того, что я никогда больше их не увижу, вызывало желание забыться навсегда. Но забыться мне никак не удавалось, и меня продолжали терзать воспоминания.

Я тогда узнал, что такое настоящий ад. Нет, не тот, выдуманный людьми. Не тот, что с чертями и варкой в кипящей смоле. Нет, ад, о котором рассказывают в своих страшилках набожные люди, мне теперь показался бы раем. Ад — это намного страшнее. Ад — это чувство того, что ты уже мёртв, а где-то есть тот мир, в котором ты родился. Ад — это мысли о том, что в Мире Живых остались те, кто любил тебя больше всего на свете, кого ты любил больше всего на свете. Ад — это осознание того, что те, кого ты оставил, тяжко скорбят по тебе, а ты даже не можешь их утешить, подать весточку о себе.

Короче, то, что творилось у меня на душе, было непереносимым страданием. Особенно когда перед глазами вставали образы родных и Гели. Я весь теперь состоял из этого бесконечного страдания. Мне казалось, что я был на грани сумасшествия, если это понятие вообще применимо к мёртвым.

Я свернул в широкий грот14, в котором текла подземная река. Вот только тогда я остановился, даже присел на берегу. Нет, всё-таки какие-то желания у меня ещё оставались. Я захотел перейти на другой берег. Сам не знаю почему, но захотел. Я понял, что глубина не помешает мне, призраку, переправиться через реку, даже пешком по дну. Я ведь всё равно не дышал, то есть мне не нужен был воздух.

Я встал и направился к воде, но услышал позади себя страшный окрик:

— Постой! Не смей этого делать!

Я обернулся и увидел призрак страшной тётки. Нет, мне не было страшно, то есть я не испугался. Я просто понял, знал, что тётка страшная. Вместо волос на голове тётки извивалось и шипело множество змей. Вернее, это были не змеи, а тени змей, потому что и сама тётка была тенью. Взгляд у тётки был такой, что если бы у меня не было «иммунитета» против такого взгляда, я, наверное, окаменел бы. Хотя не знаю, может ли окаменеть призрак. Наверное, всё-таки не может.

— Постой! — ещё требовательнее повторила тётка, когда я обернулся на её голос. — Прежде чем войти в эти воды, сто раз подумай, хочешь ли ты всё забыть.

Я спрашиваю:

— А какая разница, войду я в воду или нет?

— Есть разница, — ответила тётка. — Эта река называется Лета, или река забвения. Войдя в её воды, ты забудешь всё. Ты забудешь, даже кем ты был; забудешь всех, кого ты знал и любил; забудешь всю свою жизнь

Странно, но теперь я не хотел ничего забывать, хотя совсем недавно у меня было такое желание. Значит, оставалась в душе самая малая искорка, которая удерживала меня, стараясь сохранить ту ниточку, что связывает меня с прошлым, с родными, с друзьями — с Миром Живых.

Тень тётки подошла ко мне и говорит:

— Не торопись ступать в воды реки забвения, потому что у тебя есть шанс вернуться в Мир Живых.

— Вернуться? — спрашиваю. — Но как?!

— Я не знаю как, — ответила тётка, — но я чувствую в тебе скрытую силу, о которой ты сам ещё не знаешь. Эта сила сейчас пробуждается в тебе, чтобы помочь совершить то, что тебе предназначено совершить. Но это ещё не всё. Сейчас в Мире Теней ходят пятеро живых. Они ищут тебя. В троих из них великая сила. Против их силы не устоит никто, ни Аид, ни даже сам Зевс15.

— Спасибо, тётенька, — поблагодарил я тень. — Я ведь не знал, что это река забвения.

«Тётенька» буквально затряслась от смеха. Отсмеявшись, она сказала:

— Никто ещё не называл меня тётенькой. Все называли меня Медузой Горгоной16. Ты первый, кто назвал меня тётенькой. Ну что ж, спасибо тебе за это.

На прощание Медуза Горгона сказала:

— Прощай, и удачи тебе! — и её тень унеслась в темноту пещеры.

Я ещё немного постоял у воды и повернул назад. Я шёл и чувствовал что-то странное. Будто и правда пробудилась во мне неведомая сила. Но не только в этом было дело. Дело было ещё и в том, что я страшно разозлился — на Аида. Я к тому же вспомнил о своей способности превращать живое в камень. Вы, я думаю, уже догадались, куда теперь лежал мой путь.

Я сделал что-то такое, чего и сам не понял. Сделал я это, почти не осознавая. Я просто приказал, чтобы у меня вновь появилось тело, и оно появилось — настоящее, моё.