Пятая руна

— Нет! — прошипела я, тоже вскакивая и оказываясь с Диланом нос к носу. — Не шучу! Не смей приближаться к твари, способной прихлопнуть тебя как комара!

— Но это же…

— Это всё равно, что выйти на рельсы перед поездом, — отрезала я, садясь обратно. — Верная смерть, и больше ничего. Пойми, Дилан, если ты туда сунешься, ты не напишешь статью, не получишь никакой премии и престижной работы. Ты просто погибнешь. Себя не жалеешь, так хоть маму пожалей!

— Ладно, — вздохнул брат, прислоняясь к холодильнику. — Не буду.

— Только давай без спектаклей, — устало вздохнула я. — Вот так взял и запросто сдался? Я не первый день тебя знаю. Поклянись.

— Клянусь, — быстро ответил Дилан.

— Отцом и Богом, — безжалостно потребовала я.

Глава 4

Стребовав с брата клятву, я немного успокоилась. Каким бы Дилан ни был увлечённым и азартным, к некоторым вещам он относился весьма серьёзно, и среди этих вещей была вера. Ей доставалась доля его фанатизма, и счастье, что разумная доля. Иначе, пожалуй, с ним было бы невозможно иметь дело.

Меня даже несколько удивляла способность брата совмещать профессию журналиста, увлечение потусторонним и просто загадочным и религиозный энтузиазм. Но сам Дилан никакого противоречия тут не видел, уверенный, что докапываться до правды, чтобы раскрыть её людям — дело самое благое, более того, благочестивое. Преподобный с ним соглашался, так что я со своими размышлениями не встревала.

Правда, порой мне хотелось посмотреть, как Дилан смог бы ужиться с какой-нибудь более… традиционной общиной, где его занятия и поведение натолкнулись бы на всеобщее осуждение. И сейчас, убирая со стола, я в очередной раз представила, что бы он делал без обожаемых им кино, телевизора, газет и рысканья по сети в поисках новостей. Иными словами, сколько выдержал бы, чередуя прополку и полив с молитвами. Сомнительно, чтобы больше пары дней.

— И ты поехала туда, никому ничего не сказав, с посторонними мужчинами?

Я вздохнула, ставя последнюю вымытую кружку в шкафчик. Вот она обратная сторона серьёзного отношения Дилана к вере: такое же серьёзное отношение к обязанностям главы семейства. В частности, к опеке надо мной.

Обычно я позволяла ему за собой присматривать, временами было даже приятно оказаться под защитой брата, но сейчас настроение у меня было совершенно не то. Страх, терзавший меня до момента, когда я увидела Дилана дома, живого и здорового, успел переродиться в раздражение и даже злость на его безответственность и безрассудство.

— К твоему сведению, я уже пятый год чуть не каждый день провожу в подобной компании, — отчеканила я, развернувшись и уперев руки в бока. — Не говоря уже о том, что и работаю много лет совсем не в женском монастыре. И не тебе сейчас ставить меня на место, это не я сорвалась к чёрту на рога с каким-то шарлатаном! Знаешь, я уже начинаю жалеть, что сразу не рассказала обо всём матери. Ты не был бы так самоуверен, объясняясь сейчас с ней, а не со мной.

— Ты отказалась мне помогать, — без тени смущения парировал Дилан. — Я нашёл того, кто согласился.

— Я не отказывалась. Я честно обещала всё тебе рассказать, как только сама что-нибудь точно выясню. А ты нашёл профессионального обманщика и афериста, который сказал тебе то, что ты хотел услышать!

— Почему афериста? Да, парень со странностями, но…

— Он аферист, — отрезала я. — Обычный иллюзионист, выдающий себя за некроманта, потому что некромантам платят больше.

— Да откуда тебе знать?!

— От настоящего некроманта, который, как выяснилось, немало наслышан об этом самом Барри Гулде, также известном как Мрак, — сообщила я язвительно. — Вот ты воспитываешь меня, указываешь, с кем мне стоит и не стоит водить знакомство, потому что отвечаешь за меня, да? Начни по-настоящему отвечать хотя бы за себя, Дилан. И если спрашиваешь моего совета о том, в чём я разбираюсь лучше, будь любезен к нему прислушиваться. Осознай, что ночёвка в полиции, выволочка от начальника и падение посещаемости странички — не худшее, что может с тобой случиться. Задумайся, каково нам с мамой будет тебя потерять!

Выплеснув всё накипевшее, я ощутила себя сдутым воздушным шариком. Только сейчас и поняла, скольких сил, и моральных и физических, стоили мне последние несколько дней. Хотелось плюнуть уже на всё и пойти спать, но разговор необходимо было закончить.

— Ты права, конечно, — сдался Дилан. — Я погорячился, и поспешил. И не подумал как следует. Но и ты меня пойми: я столько лет искал чего-то действительно стоящего, что просто не мог упустить такой шанс.

— Тебе следовало меня слушать, — мрачно повторила я.

— Обещаю, что впредь так и буду делать. Но и ты пообещай рассказать мне всё, что узнаешь про эту историю.

— Расскажу, — с трудом подавив зевок, кивнула я. — Если узнаю что-нибудь.

Вот теперь можно было и спать пойти. Именно так я и поступила, напоследок быстро протерев стол, метко бросив тряпку обратно на край раковины и попутно осмотрев кухню. Всё было в порядке: никаких крошек и грязной посуды, никакая еда не забыта на плите. Можно идти чистить зубы и укладываться в кровать.