Ожерелье и тыква

Судья Ди торопливо поблагодарил старшего командира. По расшатанной деревянной лесенке Лю вывел его на маленький кухонный двор. Судья взобрался на древнего ослика, и Лю протянул ему пару старых костылей.

— Отличная работа! — шепотом похвалил его судья и пустил ослика через узкие ворота.

Сгорбившись и опустив голову, он затрусил по улице, идущей параллельно главной. Судья рассчитывал на то, что в Речном городе Мастер Тыква — фигура настолько примелькавшаяся, что люди воспринимают его как должное и не станут слишком приглядываться. Единственное различие между ними заключалось в том, что у судьи был меч. Он поспешно его отвязал и положил на круп осла, между костылями.

Ослик степенно шел, прокладывая себе дорогу в толпе. Судья Ди с удовлетворением отметил, что никто не обращает на него особого внимания. Его то и дело приветствовали, на что он отвечал, поднимая руку. Судья направлялся в сторону «Зимородка», ибо не хотел слишком долго искушать судьбу, а постоялый двор казался последним местом, где его станут искать ищейки из дворца.

Узкий переулок на задах «Зимородка» был совершенно пуст. Обеденная суета только что закончилась, прислуга отдыхала, а торговцы подтянутся лишь за час-полтора до ужина. Судья спешился у заднего входа и заглянул в запущенный сад. Раздвижные двери в покои Лана были закрыты, а из кухни не доносилось ни звука. Окно в комнате судьи на втором этаже было закрыто ставнями, но окно прямо под ним оказалось полуоткрыто. Кто-то перебирал струны лунной лютни, наигрывая ту же мелодию, что судья слышал в первую здешнюю ночь. Теперь он вспомнил этот мотив, много лет назад популярный в столице. Некоторое время понаблюдав за садом, он решил, что сейчас ему очень кстати придется старый сарай. Дверь его была приоткрыта, и судья с мечом и костылями под мышкой проскользнул внутрь.

Внутри сарай выглядел не слишком привлекательно. С заплесневелых стропил свисала паутина, затхлый запах неприятно щекотал ноздри. У задней стены были свалены ломаные столы и стулья, но пол оказался чисто выметен. За старой мебелью судья заметил кучу конопляных мешков.

Он сдвинул в сторону шаткий стол и проткнул один из мешков острием меча. В мешках была рисовая шелуха. Судья решил, что вполне может поспать на них несколько часов. Осел, несомненно, сам потрусит туда, откуда пришел.

Поставив костыли у единственного зарешеченного окошка, он устроил себе удобное ложе и улегся поближе к стене. Сложив руки за головой, он задумался о последних событиях.

Письмо господина Хао к Лану оказалось действительно хорошей новостью. Оно доказало, что заговорщики из дворца ожерельем пока не завладели. Таким образом, можно отказаться от одной из рассматриваемых версий, согласно которой они или господин Хао перехватили кассира после кражи или купили ожерелье непосредственно у вора. Эта версия была основана на том, что загадочный господин Хао на следующий день после кражи не появился у Лана. Теперь же выяснилось, что господин Хао просто не смог прийти, как он объяснил в своем письме, и собирается завершить сделку сегодня вечером на складе у Лана. Это просто превосходно, поскольку арест Хао вынудит заговорщиков из дворца затаиться на время, чтобы пересмотреть свои планы, что даст ему, судье, передышку и позволит сосредоточиться на поисках ожерелья. Долгое утро на реке давало о себе знать: утомленный судья смежил веки.

Сон его не был спокоен. Перед ним предстала повисшая в воздухе искаженная рожа бородатого главаря; головорез пожирал судью своим единственным глазом. Нет, то был мертвый кассир, склонивший над ним вздутое позеленевшее лицо; уставив на судью выпученные глаза, мертвец тянул к его горлу искалеченные руки. Судья пытался встать, но тело его будто налилось свинцом, и он не мог пошевелиться. Он отчаянно хватал ртом воздух, и, когда почувствовал, что сейчас задохнется, кассир обернулся высокой женщиной в перепачканном синем платье. Длинные спутанные волосы с застрявшими в них комьями высохшей грязи скрывали лицо, виден был только синий зияющий рот, из которого вывалился распухший язык.

Судья проснулся от собственного крика.

Весь в поту, он вскочил и некоторое время ходил взад-вперед по сараю, разглядывая старую мебель и стараясь выбросить из головы приснившийся кошмар. Судья выругался, споткнувшись о какой-то пыльный мешок, похоже, из-под муки. Он отряхнул колени, а затем снова улегся на свое конопляное ложе. И вскоре провалился в глубокий сон, на этот раз без сновидении.

Глава 13

Судью Ди разбудил непрекращающийся зуд, охвативший всю шею. Он вздрогнул, увидев, что за оконной решеткой совсем темно. Вскочив, он бросился к окну. К своему величайшему облегчению, он услышал, как повара, затянув энергичную песню, рубят мясо. Судя по тому, что заказы пока не выкрикивали, до вечернего риса оставалось еще достаточно времени. Потирая зудящую шею, он нащупал множество маленьких муравьев, заползших ему под воротник. Немало их оказалось и в бороде, и в усах, и на его платье. Он принялся брезгливо стряхивать с себя крошечных насекомых.