Ошибка мертвого жокея

– К примеру, – нарушил затянувшуюся паузу Смит, – во время войны…

– Да?

– Когда вы летели на задания, вам наверняка случалось действовать, полагаясь исключительно на удачу, причем решение вы принимали в доли секунды, ибо, если бы замешкались, если бы не рискнули сыграть… исход был бы печальным. – Смит оторвал одну руку от руля и изобразил пикирующий самолет. Он улыбнулся Барберу. – Как я понимаю, вы один из тех молодых людей, которые с десяток раз находились на волосок от смерти.

– Полагаю, да.

– Такие американцы мне нравятся. Они очень похожи на европейцев.

– Откуда вам известно, что я воевал? – Тут Барбер впервые задался вопросом, а случайно ли этот Смит оказался рядом с ним во время шестого заезда.

Смит хохотнул:

– Вы давно в Париже? Года полтора?

– Шестнадцать месяцев. – Барбер вновь удивился информированности этого человека.

– Тут нет ничего загадочного, – объяснил Смит. – Люди говорят в барах, на обедах, вечеринках. Одна девушка делится с другой. Париж – маленький город. Где мне вас высадить?

Барбер выглянул в окно, чтобы понять, где они едут.

– Через несколько кварталов. Мой отель рядом с авеню Виктора Гюго. На машине туда не подъехать.

– Да, – кивнул Смит, словно знал все парижские отели. – Надеюсь, вы не сочтете меня излишне любопытным, если я спрошу, как долго вы намерены пробыть в Европе?

– Это зависит от некоторых обстоятельств.

– От чего именно?

– От удачи. – Барбер улыбнулся.

– В Америке у вас была хорошая работа? – спросил Смит, глядя прямо перед собой.

– Через тридцать лет, работая по десять часов в день, я мог бы стать третьим человеком в компании.

Смит усмехнулся:

– Не слишком перспективно. А здесь вы нашли более интересные занятия?

– Случалось и такое. – Барбер понял, что его допрашивают.

– После войны найти интересное занятие не так-то просто. Война, пока она продолжается, вроде бы предельно скучна. А после ее завершения выясняется, что мир еще скучнее. И это самое ужасное. Вы все еще летаете?

– Иногда.

Смит кивнул:

– Но лицензию подтверждаете?

– Да.

– Это мудро. – Он резко свернул к тротуару и остановил «ситроен». – Приехали.

Барбер выбрался из машины. Смит с улыбкой протянул руку, Барбер ее пожал. Под обманчиво мягкой кожей чувствовалась твердость.

– Спасибо за все, – поблагодарил Барбер.

– Спасибо за компанию, мистер Барбер. – Смит задержал руку Барбера в своей. – Мы прекрасно провели время. Надеюсь, мы сможем видеться чаще. Возможно, принесем друг другу удачу.

– Наверняка. – Улыбка не сходила с лица Барбера. – Мне всегда приятна компания людей, которые могут из одного франка сделать восемнадцать.

Смит улыбнулся и выпустил руку Барбера:

– Может, нам удастся найти и более прибыльный вариант.

Он взмахнул рукой, прощаясь, и Барбер захлопнул дверцу. Смит резко рванул с места, едва не вызвав столкновение двух легковушек.

Смиту потребовалось две недели, чтобы раскрыть свои планы. Барбер с самого начала понимал, что у Смита есть к нему некое предложение, но терпеливо ждал, забавляясь этой игрой и не выказывая любопытства.

Он обедал со Смитом в отличных ресторанах, где его принимали с распростертыми объятиями, посещал галереи, выслушивая лекции Смита об импрессионистах, ходил на бега и, ориентируясь на информацию Смита от местных «жучков», чаще выигрывал, чем проигрывал.

Барбер прикидывался, что компания этого маленького, умного человека нравится ему больше, чем было на самом деле. Смит, в свою очередь – и Барбер это знал, – преувеличивал восторг, который испытывал от общения с Барбером. Они словно притирались друг к другу, причем ни одна из сторон не выкладывала карты на стол. Однако за две недели Барбер так и не догадался, почему Смит обхаживает его.

Как-то поздней ночью, после сытного обеда и турне по ночным клубам, по ходу которого новый приятель бывшего летчика был на удивление мрачен и рассеян, когда они уже стояли перед отелем Смита, тот сделал первый ход. Ночь выдалась холодной, и на пустынной улице им встретилась лишь проститутка с собачкой. Без особой надежды взглянув на них, она проследовала к Елисейским полям.

– Завтра утром ты будешь в отеле, Ллойд? – спросил Смит.

– Да, – кивнул Барбер. – А что?

– А что? – рассеянно повторил Смит, глядя вслед продрогшей девушке с пуделем, шагающей по темной улице. – А что? – Он вдруг хохотнул. – Я хотел бы кое-что тебе показать.

– Я буду в номере все утро.

– Скажи мне, друг мой… – Смит коснулся рукава Барбера затянутой в перчатку рукой, – ты догадываешься, почему я так часто встречаюсь с тобой последние две недели, почему мы едим в лучших ресторанах и пьем лучшее виски?

– Потому что я умен, хорош собой и со мной весело, – улыбаясь, ответил Барбер. – А кроме того, тебе что-то от меня нужно.

Смит вновь хохотнул, на этот раз громче, и погладил рукав Барбера.

– Да уж, друг мой, умом тебя Бог не обидел.

– Пожалуй, – скромно подтвердил Барбер.

– Скажи мне, – понизил голос до шепота Смит, – не хотелось бы тебе заработать двадцать пять тысяч долларов?

– Что? – переспросил Барбер, желая убедиться, что не ослышался.