Операция «Престол»

— Да не бойтесь вы! — повысил голос раздраженный их молчанием Сталин. — Поймите, что дело идет о нашей жизни и смерти! И, — Сталин сбавил тон, — будет лучше, если мы разрешим все сомнения сейчас…

Хорошо знашего Сталина Берию его проникновенность не смутила, поскольку ему было прекрасно известна, чем она оборачивалась в случае неудачи.

О хорошо помнил любимчика Сталина Павлова, которого хозяин без сожаления бросил на заклание, дабы снять с себя вину за первые месяцы войны.

— Товарищ Сталин, — ответил Берия, — я знаком с этим «Вертером» только по документам, — и думаю, что товарищ Судоплатов лучше меня сможет ответить на этот вопрос…

По губам Сталина пробежала презрительная усмешка.

Даже после его просьбы Берия сделал все, чтобы уйти от прямого ответа.

— Иными словами, товарищ Берия, — неприязненно гляда на наркома, произнес он, — вы сами «Вертеру» не верите? Как же вы тогда с ним работаете вот уже несколько месяцев? Хотите уйти от ответственности?

Почувствовав скрытую угрозу, Берия спохватился:

— Вы меня не совсем поняли, товарищ Сталин! У нас нет поводов сомневаться в работе «Вертера»! Более того, мы пристально следим за ним и можем сказать, что ведет он себя безукоризненно…

Сталин перевел свой взгяд на Судоплатова.

— Мне нечего добавить к словам товарища наркома! — произнес тот. — Мы верим «Вертеру»…

— Хорошо, — произнес Сталин, — а теперь слушайте меня внимательно…

Сказать, что Берия и Ильичев были изумлены услышанным, значит, не сказать ничего.

— Но ведь это означает… — начал Берия, однако Сталин рукой остановил его.

— Мы знаем, что это означает! — произнес он. — Знаем и несем за это знание ответственность!

Он помолчал и добавил:

— Все!

— Ты все понял? — спросил Берия, когда они с Судоплатовым вышли из кабинета.

— Да, Лаврентий Павлович! — ответил тот.

— Тогда действуй, — сверкнул глазами Берия, — и помни об этих «всех» и о «Коммунарке»!

— Запомню, Лаврентий Павлович! — ответил Судоплатов.

И уж кто-кто, а он не мог не помнить, так как сам чуть было не оказался на той печально знаменитой «Коммунарке», о которой упомянул Берия.

Именно так назывался расстрельный полигон, где приводили приговор в исполнение.

Его название позаимствовали у соседнего подсобного хозяйства ОГПУ.

Когда-то на этом месте находилась мыза Хорошавка.

После Октябрьской революции хозяев мызы выселили. В конце 1920 годов мыза стала спецобъектом.

Здесь находилась загородная резиденция, а заодно и роскошная дача председателя ОГПУ, а позже наркома НКВД СССР Г. Ягоды.

Когда Ягоду арестовали, его преемник Ежов решил передать дачу Ягоды чекистам, поскольку расстрельный полигон Бутово уже не справлялся с все возраставшей нагрузкой.

Со 2 сентября 1937 года этот спецобъект НКВД СССР стал местом массового уничтожения различных высокопоставленных деятелей.

Здесь казнили приговореных к смерти Военной коллегией Верховного Суда СССР.

Казнь происходила в день вынесения приговора.

На полигоне казнили и иностранных граждан.

В списке прошедших «Коммунарку» числились политические и общественные деятели Литвы, Латвии, Эстонии, лидеры Коминтерна и руководители коммунистические движения Германии, Румынии, Франции, Турции, Болгарии, Финляндии и Венгрии.

Именно здесь была расстреляна большая часть высшего руководства Монголии в июле 1941 года.

Да и сам Судоплатов тогда только чудом избежал путешествия на эту самую «Коммунарку».

А все началось с ареста в 1938 году Сергея Михайловича Шпигельгласа.

Он работал в ЧК с начала 1920-х годов и принимал активное участие в подавлении контрреволюционных заговоров и мятежей.

В 1922 году Шпигельгласа перевели в Иностранный отдел, и до 1926 года он работал в Монголии, где участвовал в пресечении деятельности белогвардейских формирований.

Он информировал Центр об обстановке в Монголии, о стратегических планах Японии и Китая на Дальнем Востоке.

Кроме этого Шпигельгласс занимался формированием монгольских спецслужб. По возвращению продолжал работать во внешней разведке.

В феврале 1938 года в кабинете начальника Главного управления государственной безопасности НКВД, М. П. Фриновского внезапно скончался Абрам Аронович Слуцкий.

В свое время он был помощником начальника Иностранного отдела ОГПУ А. Х. Артузова и главным резидентом ИНО по странам Европы.

Под прикрытием должности сотрудника торгпредства СССР в Берлине он принимал участие в специальных операциях в Германии, Испании, Франции, Швеции. В Испании действовал под псевдонимом «Маркос».

Работа А. А. Слуцкого в экономическом управлении ОГПУ заключалась в ведении промышленного шпионажа.

Свой первый орден А. А. Слуцкий получил за операцию по похищению технологии производства шарикоподшипников в Швеции.

В ходе другой тайной операции ему удалось получить отступные на сумму в триста тысяч долларов у шведского «спичечного короля» И. Крюгера, угрожая, в противном случае, выбросить на мировой рынок огромную партию дешёвых спичек советского производства.

Принимал Слуцкий участие и в нескольких политических убийствах.