Новая земля (Новь)

"Да, вернемся къ нашему разговору", сказалъ адвокатъ: "нельзя же сказать безъ всякихъ дальнйшихъ разсужденій, что дло обстоитъ такъ плохо съ вашей молодой Норвегіей".

"Нтъ", отвчалъ Гольдевинъ, "вообще не нужно никогда судить слишкомъ голословно. Нужно всегда стараться отыскать, что именно является основаніемъ какому-нибудь явленію".

"Ну и что же?"

"А то, что составляетъ основу нашего теперешняго состоянія. Это, какъ я уже сказалъ, наша наивная вра въ силы, которыхъ у насъ нтъ. У насъ, въ сущности, нтъ ни одной такой области, въ которой мы были бы господами положенія, единственное исключеніе составляетъ можетъ быть торгово-промышленная область, дйствительно процвтающая. Ну, а въ общемъ? Мы стали довольствоваться очень малымъ; а какимъ образомъ это случилось? Не находится ли это въ связи съ основами нашего положенія? У насъ была громкая и гордая рчь десять — пятнадцать лтъ тому назадъ, но тогда у насъ было на это право; однако, мы такъ привыкли къ этой громкой и гордой рчи, что ведемъ ее и теперь, не имя на то права. Идемъ дальше. Газеты говорятъ намъ, что мы храбрые молодцы и вожаки. Посмотрите немного вокругъ себя на нашихъ вожаковъ и вы увидите, насколько мы малымъ довольствуемся".

"Вотъ недавно Стортингъ разошелся по домамъ. Его вызывали, въ него стрляли, а чмъ онъ отвтилъ на все это?"

"Они собрали свои бумаги и пошли домой. Наша журналистика не осталась въ долгу съ отвтомъ; какъ только ее вызвали на это, она отвчала, она отвчала рзко, мужественно: "кажется, ты кричишь? Берегись, сейчасъ раздастся выстрлъ!" Однако, никакого выстрла не раздалось. Стортингъ расходится до домамъ. И я спросилъ себя, удовлетворились ли бы мы этимъ десять — пятнадцать лтъ тому назадъ? Я не думаю. Мы, по всей вроятности, отвернулись бы отъ всхъ этихъ мелочей, отъ злобы карликовъ, отъ показной политики, и мы потребовали бы настоящаго и достойнаго дла. Нтъ, наша сила и храбрость существуютъ лишь въ теоріи, мы пугаемъ на словахъ, но мы не дйствуемъ. Наша молодежь бросается на литературу и на красивыя платья, въ этомъ ея честолюбіе, а на что-нибудь иное она не способна. Было и у насъ свое время, но оно прошло, и мы низвергнуты, а теперь торговая жизнь должна насъ опять поставитъ на ноги".

"Подумаешь, какъ хорошо вы все это знаете!" началъ горячо журналистъ.

Но Мильде тихонько перебилъ его, онъ нагнулся къ нему и шепнулъ нсколько словъ: "Зачмъ къ этому возвращаться, пускай себ человкъ говоритъ дальше. Хе-хе, онъ вритъ въ то, что говоритъ, онъ весь дрожитъ отъ волненья, желая убдить. Для нашего времени это довольно рдкое явленіе".

Вдругъ адвокатъ спросилъ его:

"А читали вы послднее стихотвореніе Ойэна?"

"Нтъ", отвчалъ Гольдевинъ.

"О, это замчательно, изъ Египта; вотъ я вспомнилъ одну строку: "въ этомъ мор песку, гд нтъ никого, не раздается ни единаго звука, кром шума вчнаго песчанаго дождя о мою шляпу, и хрустнія, постепеннаго хрустнія колнъ верблюдовъ…" Но потомъ идетъ самое важное, — склепъ, пыль, мумія. Да, непремнно нужно было бы это послушатъ".

"Я помню этого молодого человка, я встртилъ его въ первый разъ въ Торахус, у него была совершено исписана вся грудь рубашки. О, да. Потомъ я его видлъ 17-го мая, и мы поклонились другъ другу; онъ говорилъ, что онъ очень нервный, онъ шелъ домой, чтобъ лечь спать"…

"Само собою разумется", вмшался журналистъ. "Когда Ойэнъ усталъ, тогда онъ идетъ спать. Такой ужъ онъ странный".

"Ну, а послднюю книгу Иргенса вы, вроятно, читали? Я не знаю, спрашивалъ ли я васъ объ этомъ?"

"Да, я читалъ Иргенса. Почему вы спрашиваете меня объ этомъ?"

"Ахъ, просто такъ", отвчалъ адвокатъ. "Мн только непонятно, отчего вы такого дурного мннія о нашей молодежи, разъ вы знакомы съ ея произведеніями. Вдь это первоклассные писатели…"

"Постоянно говорятъ мн о писателяхъ; нельзя ни о чемъ говорилъ, чтобъ снова не вернуться къ писателямъ. Какъ будто все дло въ томъ, чтобъ имть двухъ-трехъ человкъ, умющихъ писать. Прежде всего вопросъ, какого рода это стихотворство?"

"Во всякомъ случа… Я позволилъ бы себ сказать… Это первоклассные писатели".

"Но почему рчь постоянно идетъ ни о чемъ другомъ, какъ только о писателяхъ?"

"Въ этомъ же кружк есть человкъ, недавно потерявшій громадныя суммы денегъ на ржи. Это было плохо, ему очень не повезло. Но знаете ли, что этотъ самый человкъ теперь длаетъ? Эта потеря не сломила его, теперь онъ хлопочетъ о новомъ вывоз товаровъ. Я знаю это отъ его людей; онъ предпринялъ теперь вывозъ дегтя, вывозъ норвежскаго дегтя за границу. Да, но о немъ не говорятъ".

"Нтъ, я сознаюсь, мои знанія торговой жизни очень ничтожны, но…"