Нисхождение короля

Мы так ничего и не увидели до самого прибытия к Нимфеуму. Но я осознала, что это та самая сила, о которой болтают моряки. Она пыталась влиять на нас, это было заметно по замедлению лодки, по тому, с каким усилием поднимали весла слуги, как они все чаще прерывались, пытаясь услышать то же самое, что и я. Шепот коснулся каждого. Райво впал в состояние транса, он раскачивался из стороны в сторону и все норовил сдвинуться к краю и склонить голову к воде. Только меня не задевали эти звуки. Я слышала их, но они не касались сознания. Их щупальца проваливались насквозь и отступали, чувствуя иную силу. Она пугала их. Так что шепот не осмелился нас тронуть.

Ступив на каменистый причал, вплотную прилегавший к Нимфеуму, мы переступили через разрушенную кладку и вошли внутрь. Здесь влияние ослабло, но до конца не ушло.

– Придется остаться до утра, – сказала я негромко, и Райво мрачно кивнул. Говорить не хотелось, так что мы молча прошли насквозь разграбленный морем и ветрами дворец, спустились вниз по остаткам лестницы. Наверху остались слуги, внизу нас ожидал нахохлившийся Акрош, куривший сигару. Заметив меня, выбросил ее в дыру в стене и чуть склонил голову. В его глазах – напряжение. Даже при тусклом свете заметно, как много полопалось капилляров. Он не в себе и крайне измотан.

– Кэрра, рад, что вы смогли добраться. Лодка Богарта потеряла троих – они шагнули за борт. Мы не знали, что так будет.

– После заката море перестает быть безопасным, да? – обратилась я к нему. – Это пыталось и нас забрать, но мое присутствие отпугнуло шепот.

Маршал снова кивнул, в этот раз с бо´льшим почтением.

– Идемте.

Пройдя несколько разрушенных комнат, мы оказались на другой лестнице, ведущей в полузатопленное помещение со странным стеклянным разделителем посередине, пробитым насквозь двумя креслами. Осмотревшись, я догадалась, что это была переговорная между наземными и подводными созданиями. Теперь здесь все было в воде, кроме нескольких ступеней, на которых сидел канцлер, невозмутимо поглощавший большое зеленое яблоко.

В центре комнаты находилась Верховная, за руки цепью прикованная к крюку, вбитому в потолок. Она висела по пояс в воде, опустив голову вниз так, что мокрые, тонкие до прозрачности волосы спутались, скрывая лицо. По бокам стояли подручные Богарта, цепко следящие за изможденной утопленницей. Я заметила на теле шелки следы – ее били, вернее, пытали. Эти мужчины пытали существо с внешностью подростка – угловатого, обнаженного ребенка. Синее, как труп, которым оно и являлось.

Услышав шаги, шелки вздрогнула и медленно подняла голову. Фонари подсветили матовый блеск черных бездонных глаз, ее чуждое лицо и фигуру, ее трупность. Умертвие. Покойница. Но вот она моргнула, лик утопленницы размылся, как будто водой окатили, и я увидела человека. Юную, беззащитную девушку, с надеждой глядящую на меня.

– Не обольщайтесь, кэрра Селеста. Эта тварь не должна ввести вас в заблуждение. Единственное, что останавливает ее от кровавой жатвы – клятва, которую дали ее предшественницы от лица всех шелки. Она не тронет нас, но, если желаете узнать, на что она способна – поднимитесь и пройдите в следующее помещение. Там найдете остатки пиршества, – бесстрастно сказал канцлер, бросая в воду остатки яблока и вставая с места. Дернулся кадык, будто он хотел сказать что-то еще, но, поймав предостерегающий взгляд Акроша, промолчал.

А я спустилась ниже, остановившись на самом краю. Я боялась воды, и Флакса это поняла.

– Правильно, что боишься, Селеста. Вода умеет убивать. И приносить покой. У нее так много возможностей. Интересно, что она даст нам этой ночью? Я рада познакомиться с тобой, белокрылая. Так жаль, что нам прежде не приходилось встречаться.

– Она здесь, Флакса. Говори, что обещала, – встрял Богарт, а в ответ над помещением пронесся серебристый смех шелки, от которого волосы стали дыбом.

– Только ей, – с необычайной твердостью заявило существо, выгнувшись вперед, натягивая цепь. – Ты, серая мышь, можешь до посинения меня пытать, но я и слова не скажу. Только ей.

– Оставьте нас, – заявила я решительно, поднимая руку. – Это приказ.

И Акрош, и канцлер хотели возразить, но люди внизу подчинились и подошли к лестнице. Я посторонилась, пропуская их наверх, следом ушел Райво, пожелав удачи, а потом и Богарт, когда я выдержала его долгий, давящий взгляд. Только маршал не уходил. Он застыл всего на пару ступеней выше, так что мне приходилось стоять, задрав голову. Под глазами мужчины были глубокие, темные синяки, и мне показалось, он еле держится.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, кэрра, – наконец, хрипло произнес он.

– О, не переживай, кэрр Акрош. Знаешь, а ведь эти твари, несмотря ни на что, подарили мне надежду.

– Вы о чем? – хмуро переспросил он, а я отмахнулась. Слишком рано говорить такое вслух. Эта надежда – как искра, словами ее легко погасить.

И мы остались с Флаксой вдвоем. Я опустилась на ступеньки, Верховная, как смогла, потеревшись лбом о цепь, убрала с лица волосы и вновь уставилась на меня безмолвной рыбой.