Нисхождение короля

Король говорил с пылом и страстью, и его словами заряжались горожане, криком приветствуя каждый пламенный выпад. А Селеста молчала, улыбаясь едва заметно, сохраняя присутствие духа. Но не было в ее глазах счастья. Не было удовлетворения. И если со стороны казалось, что она на своем месте, то внутри у девушки все кипело. Ее душа тянулась на север, в Сатуральские долины и дальше, к горам, к Ауэрским лесам, куда ушла ее семья и где теперь скрывается Артан, почти неощутимый, далекий, как утерянный сон.

О, как она хотела оказаться там! Но вместе этого девушка приветственно машет подходящим людям, посылает воздушные поцелуи, улыбается, показывая очарование белой драконицы, и во всем следует за королем.

Даже когда Никлос объявляет ее своей невестой, улыбка не сходит с ее уст. Только каменеет, и сама она – будто кукла на шарнирах – подчиняется его воле. Он целует ее в губы под восторженные крики толпы. Люди знали, что так будет. Знали, что им суждено быть вместе!

«Какая любовь!» – думали про себя артисты, а один именитый режиссер из бывшего Бирюзового дома уже видел перед глазами сценарий пьесы, которая точно будет иметь оглушительный успех.

Люди радовались. Танцевали и пели, пока король водил свою невесту по улицам города, то и дело целуя и обнимая возлюбленную. И ариус с нориусом переплетались, как ветви одного дерева над ними, демонстрируя привязанность и слияние сил. А в глубине души Селеста плакала, пытаясь удержать слезы. Никто не должен их увидеть.

Но те, кто знал, куда смотреть, видели.

Видел Акрош Адегельский, что так отчаянно пытался добиться освобождения Винелии Барбской, не считая ее морвиусом и изменницей. Он знал, что Артан жив, а значит, Селеста не может полюбить другого.

Видел шаман Кукулейко, что так хорошо разбирался в нитях мироздания. И от этого хмурил брови – нити Селесты и Никлоса все еще кровоточат от свершившейся Сделки, а значит, скоро и вторая половина предсказания будет исполнена.

Видела и Амалия Бай. Девушка нашла место, где держали ее отца, но, когда она влезла в хранилище, там уже никого не было. И теперь ее единственным шансом разыскать его была Селеста Каргат, ее лучшая подруга, которую она не смогла спасти.

Многие наблюдали за венценосной парой. Многие завидовали, многие, наоборот, радовались, видя их вместе. Никто не остался равнодушным.

И Ктуул, сидящий в роскошных покоях в скрытой части дворца, все еще запертый, но уже не узник, радовался за своего нового подопечного. Молодой мужчина оказался еще лучше его предшественника. Такой талантливый. Такой горячий в своих желаниях. Из него выйдет отличный протеже! Особенно если помочь с направлением. Он уже идет по правильному пути, осталось лишь подтолкнуть, чтобы не свернул. И златоглавая девушка, стоящая у окровавленного алтаря, поможет ему в этом.

* * *

Все сильнее и сильнее закручиваются нити судьбы. Переплетаются желания, сбываются мечты. Мечется в бреду, улавливая песнь Книги Сделок, старая Нэрва. Жизнь покидает уставшие кости, и эльфийка готовится уйти за грань, к уснувшим мертвецам. Рядом с ней сидит невозмутимый Феликс, только что говоривший с несчастным Артаном, убеждавший мужчину не пытаться нарушить Сделку Селесты.

Король эльфов воскрешает в памяти иные встречи с влюбленными и качает головой, вспоминая, как печально заканчиваются попытки их вразумить. Увы, но вечность не переиграть. Как и предсказание Нэрвы, которая готовится выдать заключительную часть. Старуха хрипит, натужно сипит, клокочет в горле смерть, но голос звучит уверенно, непоколебимо, твердо:

«Проклятию первых придет конец, и ото сна очнутся боги.

Под силой вечных склонятся все, эпоха станет темной.

Обман и ложь, предательство и смерть – вот формула их власти.

И тот, кто сможет мир спасти,

сам покорится вечной страсти.

Так загорятся нити, в костре бессмертия сгорая,

И за собою увлекая.

Исчезнет белая, переродится черный.

Случится кукольником предопределенное.

А победить огонь и тьму сумеет лишь влюбленная!»