Нисхождение короля

– Сегодня у нас особая программа в честь начала самого важного календарного празднества. Осеннее равноденствие предвещает грядущие опасные испытания, которые ждут нас в холодную, зимнюю пору, когда окончательно проснутся тени, и зазвучит таинственный шепот: «Аргэктуанлэху».

Никлос замер, как ищейка, почуявшая след. Это не ускользнуло от напряженной Анки, которая не сводила с него глаз, боясь королевского гнева из-за своей ошибки.

– Но не тревожьтесь, возлюбленные мои, – смягчилась шелки, когда присутствующие заволновались от низкого, опасного голоса хозяйки заведения. – Тем, кто хранит свое сердце открытым, нечего бояться наступающей зимы. Не тронут их демоны ночи. Не заявят права на них огненные создания. И не утащат на холодное дно океана морские гады.

По мановению ее руки девушки разнесли напитки, и Ник с Анкой взяли подношение, чтобы не вызвать подозрений. Однако король сильно сдавил руку любовницы, чтобы она не смела пить неизвестную жидкость, пахнущую горькими травами и медом.

– Это – мой подарок вам. Пейте, смертные рабы своих желаний. И перед вами раскроются границы чувственной сладости. Вы увидите вселенную и познаете природу вещей, – шептала черноволосая, поднимая в воздух рюмку. И, залпом осушив, подала пример остальным.

Ник и Анка, пользуясь сумраком, вылили напиток за спины. Король никак не мог оторвать глаз от устроительницы сомнительного развлечения. Движения рук, тембр голоса, ее повадки и речь – все было узнаваемо. Кроме внешности, резко контрастирующей с внешностью Флаксы. Но это, бесспорно, была она. И Ник намеревался узнать, что творит Верховная, и почему от всего происходящего так отчетливо воняет морвиусами.

Тем временем, прелестное создание заметило притаившихся в углу лис и заметно вздрогнуло. Оглянув собравшихся, черноволосая жестом велела остальным шелки окружить гостей, а сама направилась к парочке.

– Мое почтение, Ваше Величество, – едва слышно сказала она, слегка, чтобы не привлекать внимания, склонив голову. – Ваше появление в моем доме – награда.

А Никлос без всякого почтения схватил девушку за запястье и сильно сжал, удовлетворенно кивнув, когда глаза шелки почернели, а рот искривился от боли.

– Что ты делаешь, Флакса? – хрипло спросил он, и она тотчас вернула прежнюю форму, заискивающе глядя ему в глаза.

– Прошу, не здесь, – и аккуратно высвободившись, жестом поманила в одну из скрытых комнат, оказавшуюся чем-то вроде будуара девушки. Анку король оставил в зале, строго-настрого запретив притрагиваться к кому бы то ни было и что-либо пить.

Он кипел от гнева, и нориус, будучи невидимым, обшаривал каждый закуток этого дома, заставая его гостей и обитателей за самыми извращенными непотребствами. В иной обстановке, с иными созданиями, Никлос ничего не имел бы против, но это были шелки и живые, дышащие существа. Это… противоестественно.

– Коньяка, мой король? – спросила Флакса, присаживаясь на уютный диванчик и задирая ноги на кушетку. Она растеклась, как тягучая вода. Здесь, где не было нужды притворяться, вернулось ее истинное лицо: чернильные, как ночь, глаза, заостренные зубки, когти вместо ногтей. Кожа, несмотря на плотную краску, приобрела неестественный, серый оттенок.

– Ты как загримированный труп, Верховная, – проигнорировав ее предложение, заявил Ник, оглядываясь по сторонам. Он привык видеть шелки в воде, считал, что они не способны обитать среди людей. Неприятное открытие сильно ударило по нервам короля, и он хмурился все больше и больше, когда замечал предметы роскоши, совсем не подходящие проклятым утопленницам.

– А вы все такой же великолепный кэрр. Прямолинейность – ваш конек, – без обиды заметила она. – Боюсь, я вас сильно разочаровала. Вы ожидали встречи с таинственными песчаными демоницами, чтобы познать запретную любовь песков и огня, а вместо этого перед вами ненавистные шелки. Позвольте спросить, чем же мы так вам насолили? Столетиями мои сестры заботились о благополучии королевства, мы верой и правдой служили и защищали жителей и драконов. Ваш дед так высоко ценил нашу помощь, что наградил предыдущую Верховную знаком отличия. Так почему вы нас ненавидите?

Ник обернулся к ней, такой очаровательно-хрупкой и невинной твари, способной за несколько минут перерезать глотки всем гостям, что теряют сознание от наркотического экстаза за стеной. Ее непроницаемые черные глаза не выражали ничего, кроме холода и пустоты. Ее улыбка – лишь тень настоящей улыбки, за ней скрывалось нечто ужасающее. Злое, древнее, как сами старые боги. Влажное касание смерти.