Ньирбатор (СИ)

— То есть… Хотите сказать, что Тёмный Лорд — единственный в своём роде? — Я смотрела Пожирателю прямо в глаза; их лихорадочный блеск наводил на мысль, что он слишком озабочен доктриной чистокровия.

— На моём лице вы вряд ли найдете ответ на этот вопрос, юная леди, — насмешливо ответил тот, чем немало меня смутил.

Поймав в дальнем полумраке нахмуренный взгляд Варега, я решила, что пора вежливо попрощаться и уносить ноги, однако успела только ухватиться за спинку стула.

— Минутку, — предостерегающе поднял руку Розье. — Нам ещё столько предстоит обсудить. Сэлвин и Картахара много рассказывали мне о вас. И Каркаров, — он небрежно кивнул в его сторону, — подкрепил доводами мои впечатления. Что ты там говорил, напомни?

— Ну-у... Приска увлекается тёмной магией, экспериментирует до жути много... грязнокровок порядочно ненавидит... ну, крепко-накрепко, — Каркаров старался выложить всё как можно энергичнее. От его характеристики мне хотелось сползти под стол.

— Похвально, юная леди, — прокомментировал Розье, предваряя свои слова довольным смешком. — Очень плодородная нива, и моя задача собрать с неё жатву. Разве этого недостаточно, чтобы мы стали друзьями?

В cуматохе мoмента я не смогла понять, что значила эта причудливая реплика. Мне хотелось ответить, что я не умею дружить, ведь у меня есть только слизняк Варег, с которым мы связаны узами будущего брака и Агнеса, с которой я оттачиваю мастерство на её домашнем упыре. Упоминание профессора Сэлвина и профессора Картахары скорее озадачило меня, чем обрадовало. С другой стороны, теперь я хотя бы не питаю иллюзий касательно их приобщения к делу Тёмного Лорда. Но что они могли ему поведать обо мне? Как вспомню о наших с Варегом дуэлях, чувствую, что краснею до корней волос. Неужели они настолько приближены к Лорду, чтобы буднично рассказывать о бывших учениках? Я испытала внезапное горячечное желание вернуться поскорее домой. Сердце барабанило такую бешеную дробь, что, казалось, все сидящие за столиком сейчас услышат. Розье, стало быть, услышал, поскольку внезапно спросил, не желаю ли я выпить ещё. Я согласилась.

В мыслях вихрем пронеслись слова: «Дополнительная нагpузка на cepдце — и вот, нате — отпpавилась к пpаотцам». Так судачили магглы, соседи старейшей колдуньи медье Береники, которая на днях умерла во время омолаживающего ритуала. Моя дополнительная нагрузка на сердце — это жуткий тип Розье. Случайно ли он забрёл сегодня в нашу «Немезиду»? Неужто поздравить хозяина с юбилеем? Сидит тут, самодовольно усмехаясь. Стоит ли мне удивляться, если я вдруг окочурюсь?

Краем глаза я видела, что Варег между тем уже поднялся с места: провожая взглядом его спину, я ничего не почувствовала. Это, а не его уход, кольнуло меня спицей — и не простой, а баториевской.

На следующие полчаса я стала благодарным слушателем Пожирателя, речь которого притягивала не меньше, чем отпугивала.

— Как вы сами, должно быть, осознаёте, чтобы разобраться во всём этом, недостаточно видеть лишь одну сторону. Под покровом условностей и запретов правопорядка таится много поистине великого, — говорил Розье, и его интонация становилась всё более воодушевлённой. — Много есть троп, проложенных между магическим и магически-запредельным, проторенных тёмными волшебниками, но их кости уже давно обратились в прах. Тёмный Лорд — другое дело. Проведя много лет в поисках самовластной магии, выходящей за границы добра и зла, он стал бессмертным...

По мере того, как Дамиан Розье углублялся в рассуждения о запрещённых категориях магии, я осознавала: он прав. Прав той oтталкивающeй пpавотой, которую только преступники осмеливаются выcказывать вслух. Ему незачем умасливать меня и льстить мне.

«А как насчет некромантии? — мелькнула незатейливая мысль. — Она тоже в его перечне дозволенного?»

«А что вы сделали с трупом Сзиларда Фаркаша, выкопанным 22 ноября», — так и рвался наружу вопрос, но я вовремя прикусила свой язык.

Как мне это удалось, сама не знаю!

— Будь Лорд таким себе призраком оперы, то следует заметить, что в Париже даже призраку полагается ежемесячная плата в размере двадцати тысяч франков, — всерьёз поведала Агнеса, скрашивая мой путь домой своим обществом.

— А какая плата полагается Тёмному Лорду? — похохатывал Каркаров. — Вот дракону полагается девственница!

— Но она же сопротивляется, а это немало уязвляет самолюбие дракона, — предположила я, представив себе крылатого змея, который от обиды вот-вот расплачется.

— Она сопротивляется ровно в той мере, насколько требуют приличия, а затем отдаётся с такой пылкостью, что дракон едва не теряет сознание, — расхохоталась Агнеса, да, впрочем, и все мы как по команде разразились непотребным смехом.

В Аквинкуме раскатисто грохотал гром, а молнии блистали ослепляюще.

«Тёмный Лорд: загадка и головоломка или просто политикан?» — мысленный вихрь, умственное томление, болезненное любопытство, всё это я испытала в этот вечер, сидя на подоконнике в своей комнате и наблюдая за грандиозным спектаклем стихий, буйствовавших за стенами Ньирбатора.

====== Глава Десятая. Вымани Ведьму ======