Ньирбатор (СИ)

— Знаешь, что, душка? Я тут подумал.. кхе-кхе... нельзя от тебя такое скрывать. — В ответ на моё каменное молчание он мрачно кивнул и продолжил: — После службы у Тёмного Лорда тебе уж никогда не достичь вейльской грации. А об уважении в глазах своего жениха — кстати, я с ним виделся — можешь забыть.

— Я тоже его видел, — многозначительно отозвался голос слева от меня.

Мне стало не по себе. Но не оттого, что Пожиратели говорили о Вареге, а оттого, что я не хочу с ним видеться. Я знаю, как он будет вести себя из-за смерти Тины. Но моей вины здесь нет. Во всём повинен Дамбидодер — не нужно было создавать кружок своих поклонников и вести их на войну с бывшим учеником.

Сглотнув свинцовый комок, я обратилась к профилю слева от меня, то есть к Эйвери.

— Кстати, спасибо тебе за подсказку. Я по поводу картины. Как ты заметил?

Когда он обернулся ко мне, его анфас показался мне ещё больше по-птичьему хищным. Этот спокойный с виду и обладающий гибкостью мышления Пожиратель распивал спиртные напитки вместе со своей возлюбленной и её любовником, убил Дожа и его жену, искалечил Динггла, нарвался на Грюма и улизнул на свободу прямиком из здания Министерства Магии. То, что у него нет средств, чтобы содержать фамильное поместье, кажется мне наименее фантастической из всех его трагедий.

— Во-первых, я иностранец, — сказал Эйвери, для пущей загадочности прикрывая ухмылку большим пальцем руки, — во-вторых, очень наблюдательный.

— Ты был прав тогда, насчёт... э-э... поводка. Поводка благодарности. Это пугает меня. А ты назвал эту ситуацию...

— Пикантной, да, — он дерзко вздёрнул бровь, мол, я знаю, о чём говорю.

— Допустим, но это пугает меня, — повторила я, на что Пожиратель ловко подхватил стакан рома с подноса, которым с отупевшим взглядом маневрировала вдоль стола Мими. Эйвери всучил его мне.

— Во всём, если постараться, можно увидеть положительную сторону. Я смотрю, Мальсибер косится на тебя так настороженно, я бы даже сказал, с опаской. А его придирки до того безвредны, что их воспринимаешь не иначе, как со смехом. Это что-то новое. И Верминкулюс здесь ни при чём...

— Так ты знаешь?

— Я, Розье, Шиндер. Тебе повезло, что остальные не знают. Мальсибер принялся бы мстить ради имиджа, но Тёмный Лорд запретил ему. Ты везунья хоть куда, При.

— Серьёзно?

Вместо ответа он тронул моё запястье под столом. И слегка сжал. Было ли то некое предостережение? Его взгляд на секунду задержался на мне.

Шиндер внезапно издал какой-то забористый хрюк, чем несказанно меня напугал, а потом со стаканом в каждой руке двинулся в сторону буфета.

Позже Эйвери показал мне нож — тот самый, что оставил ему шрам, похожий на борозду. Ни дать ни взять — животрепещущая тема! Острый, как бритва, клинок, с грядой семи идеально симметричных зазубрин, гоблинская сталь. Я вертела в руках этот красивый нож; алкоголь огнём бежал по жилам, мышцы расслабились. С Эйвери просто невозможно вести себя, э-э, респектабельно... Он между тем откинулся назад, вытянув ноги вперед и задев ими Алекто, от чего та разразилась такой бранью, что хрусталь задребезжал и на столе и в буфете. Каркаров нервно ковырял в зубах, не сводя глаз с Эйвери, потом выплюнул и начал подниматься в замедленном темпе, словно доисторический монстр из пучин бездонной пропасти.

Только задорный смех Алекто смог усадить его обратно. А когда она подалась вперёд и похлопала его по щеке, у него рассудок будто бы прояснился.

Фух! Ну сколько можно?!

Стоя на балконе, мы с профессором Сэлвином говорили о Миклосе. Я многое слышала о нём в последнее время, включая и новость о том, что его частенько видят в амбаре в лесу неподалеку от зелёного соснового холма, где раньше располагался лагерь кентавров. Профессор серьёзно воспринял мою просьбу помочь мальчику, но мы, кажется, опоздали. Миклос уже не мальчик — он стал на голову выше Исидора. Он теперь носит чёрные брюки и что-то похожее на синий солдатский мундир времён Габсбургов.

Сверчки вокруг дома стрекотали до одури, а я чувствовала пустоту в груди. «Неужели Миклос так привязался к кентаврам, что возненавидел нас всех?»

— Зачем он только вляпался в эту историю?! — горячо возмущался профессор. — Я в общих чертах поведал ему о том, как мы веками пытались избавиться от риг-латноков, а Тёмный Лорд взял и избавил. Объяснил ему, что нет смысла цепляться за прошлое, но он ни в какую! К черту ваш Дурмстранг, так и сказал!

— А он сказал, что будет делать дальше, профессор?

— Сказал, что вернётся к кентаврам.

— Но куда???

— Наши воссоединились со стадом Албанского леса, а куда те откочевали, никто не знает. Они могут быть где угодно. Миклос найдёт их, я уверен. А что касается учебы в Дурмстранге, то здесь я бессилен, все наслышаны о его фокусах и повадках. Если бы школа начала принимать тех, кто без дела околачивается с кентаврами...

— Но вы должны принимать во внимание, что на характере Миклоса сказалось...

— А-а-а!!! Миклос? Крутой парнишка! — заорал Каркаров, неожиданно возникший за нашими спинами. — Эпохе пай-мальчиков пришёл конец! Ручаюсь, пойдёт по моим стопам!