Ньирбатор (СИ)

— Короче, тебе к эльфу, Добби зовут, — знающе поведал Эйвери, доставая из кармана кисет и набивая трубку. — Добби обязательно что-нибудь ляпнет. Его можно подкупить.

Яксли заискивал перед ним, сохраняя при этом важное лицо.

— Скажешь... э-э... скажешь чем? Друг?

— Хорошим обхождением, дубина, — громко кукарекнул тот.

— Не всё так просто, — возразил Розье. — Это эльф старой школы. Верный хозяину до смерти, а может быть, и после смерти. Не знаешь, Темный Лорд клепает инферналов только из людей?

Эйвери рассмеялся совсем уж плотоядно.

— Эльфы... Зачем ему эльфы? Ордена Феникса должно вполне хватить.

После собрания Лорд как в воду канул, я подозревала, что он в своём кабинете и уже собралась улизнуть домой, однако профессор Сэлвин задержал меня буквально на пороге. В гостиной он был не профессором, а скорее радушным гостем, умело поддерживающим светский разговор. Приказ Лорда относительно Мими, казалось, совсем не огорчил его. Будь это мой эльф, я бы жутко сокрушалась по этому поводу.

— Накануне моего побега Дамби снова толкал речь в атриуме Министерства, — продолжал рассказывать Эйвери своим слушателям. — Гуманиста изображает. Лучше бы шёл на все четыре стороны.

— Угу, пускай идут лесом те, что идут по стопам Дамблдора, — отрывисто подхватила Алекто Кэрроу. Затем принялась костерить нехорошими словами «паскуду Крауча»

— Шлёпнуть бы его авадой, да поскорее, — не мудрствуя поддержал её Каркаров, возникший из ниоткуда. Он будто примчал на звук этого отрывистого голоска. Со стороны его обладательницы донеслось сдавленное рычание.

— Попридержи коней, дружище, — возразил ему Розье. — А ты, Алекто, хватит брюзжать, как старуха.

Каркаров сверкнул черными бусинками. Свирепый взгляд. Сжатые челюсти.

— Гуманничаешь, значит? — процедил он. — Правильно! Пусть Крауч живёт. Пусть гадит дальше!

— Боггарты бы тебя стяпали! — резко осадила его Алекто. — Убивать только по указанию Тёмного Лорда! Никакого самодельного искусства, — она покосилась в сторону Эйвери с неодобрением, будто его недисциплинированность оскорбляет её лично. Его инцидент с четой Дож ещё не скоро забудется. За этим улыбчивым простодушием маскируется настоящий садист.

— С ней подобный вариант не проскочит, — Розье знающе подмигнул Каркарову, напомнив ему о чём-то важном.

Профессор Сэлвин занимал меня расспросами о госпоже и Ньирбаторе, но я пыталась краем уха не упустить ничего важного из разговора Пожирателей. Мы стояли всего в нескольких метрах от них, ближе к профессору Шиндеру, который откинулся на софе недвижимо с полуприкрытыми глазами. Я подумала, что ввиду его возраста это мог сидеть самый настоящий покойник, но профессор Сэлвин сказал, что Шиндер всего лишь дремлет. Я как-то инстинктивно пыталась держаться поближе к преподавателям, надеясь таким образом обезопасить себя от гипотетической угрозы.

Мими явилась в гостиную с подносом, на котором были рулеты размером с тюленя. Без левиосы она несла его на своих спичечных ручках, которые, однако, даже не дрожали.

— Как ты, Мими? — участливо спросил её Сэлвин.

— Мими очень занята, господин, — проквакала она. — Мими готовит.

— А что сегодня?

— Рулеты с бараньими мозгами под соусом cachat d’entrechaux, господин.

Вблизи кто-то зашёлся сиплым смехом.

— Мерлин, что ещё за каша? Cachat! — воскликнул Эйвери, приближаясь шаткой от веселья походкой. — Как будто английский язык недостаточно хорош — всем подавай что-нибудь позаковыристее! А кошаков тушишь?

— Нет! Мими прилежная. Мими уважает господина!

— Разрешите представиться? — Эйвери внезапно обратился ко мне, натянув на лицо дружелюбную улыбку. — Орсон Эйвери.

Я спрятала правую руку в карман платья, чтобы не протягивать ему.

— Я При...

— Я знаю, кто ты, — перебил он. Его «ты» заставило меня насторожиться. — Наслышан о тебе. Я вот думал-гадал, за что столько горестей свалилось на Лестрейнджей, а мне говорят: Ты же знаешь, Милорд так непредсказуем, одних выбрасывает, других подбирает... чему тут удивляться?

Пересилив себя, я улыбнулась и ответила не долго подумав:

— Меня никто не подбирал. Катарина Батори никогда бы не позволила, чтобы её воспитанницу кто-либо подбирал.

— О да-да, громкое имя. Все-то знают, что Тёмный Лорд пользуется благоволением леди Батори. Но ты же не Батори. — Он подмигнул с радушием. — А ты просто прелесть, когда важничаешь. Держу пари, это ты так грубишь, верно? Ведьмы в твоём возрасте всегда уверены, что им все сойдёт с рук...

— И сходит ведь, — произнёс с льдиной в голосе профессор Сэлвин. — Присцилла, не обращай внимания, это он так со всеми знакомится, проверяет, клюнешь ли ты на его грубость.

Эйвери слегка кивнул в сторону Сэлвина и подчеркнуто вежливо поправил:

— Своей грубостью я обычно констатирую истину, и... — он посмотрел на меня оценивающе, — я понимаю, что Лорд прав насчёт Лестрейнджей. Я всецело за. — Плутовская улыбка мелькнула на губах Эйвери, но в ней было что-то располагающее. — Не каждый день видишь такие лица в рядах головорезов...

Я не успела возразить, как металлический лязг, донесшийся от ворот, возвестил о прибытии нового гостя.