Ньирбатор (СИ)

К моему большому облегчению это оказалась Агнеса. Розье пригласил её. Агнеса прибыла в полной боевой готовности. На её груди красовалась фамильная защитная брошь размером с тарелку для бутербродов. Золотое украшение в стиле барокко, усеянное россыпью агатов.

— На пути я кое-что слышала. Со стороны «Немезиды» доносились хлопки и щелчки, — поведала Агнеса, недоуменным взглядом окинув дремлющего Шиндера. Щелкнув пальцами, Розье сотворил из ничего новую софу.

— Какие ещё хлопки и щелчки? — рявкнул Каркаров.

— Не твоего ума дело, — огрызнулась она, упрямо не желая смотреть на кузена. После его прилюдного позора, между ними пробежала кошка. Ответила она только когда Розье спросил её о том же. — Щелчки, характерные для боевых заклятий. Всенародная потасовка. Было слышно рык и ругань, яростный визг. Мне сказали, что участие принимают все желающие.

— О времена, о нравы! — резюмировал Розье, важно пригладив волосы.

— А скоро Вальпургиева ночь, — произнёс Каркаров. — Такое будет твориться...

— А что такого будет? — удивилась я. — То же, что каждый год, разве нет?

— Если ваша Вальпургиева сродни нашей, — проворковала Алекто, приобняв спящего Шиндера из-за спины, — то все будут спьяна совокупляться, как кролики. «Кто кого поймает, тот того и поимеет», игра такая, не слыхали?

Я порадовалась, что к этому моменту профессор Сэлвин отошёл отведать рулеты Мими, иначе я бы покраснела до корней волос. Я заметила, что Алекто держалась при профессоре более сдержанно, а он предпочел забыть то, как она его обозвала в тот зловещий вечер на юго-западе Будапешта.

Непосредственность Алекто никого не оставила равнодушным, но больше всех — Каркарова. Он заметно приободрился, а потом потупил взгляд, изображая младенческое неведение, но когда он поднял голову, его глаза, прикипев к затылку Пожирательницы, потемнели, как подгоревшие блины. Впечатление было тем более поразительным, что он непривычно приутих.

«Лорд почему-то даже не позволил ему высказаться, — подумала я. — И зачем ему в своих рядах такие маньяки?..»

— ... но Присцилла продолжает суетиться из-за Мальсибера, — обронил Розье, застав меня врасплох. Все уже прошли к столу, поскольку профессор Сэлвин потребовал немедленно отведать стряпню Мими. Я не успела среагировать, как Эйвери прошептал, наклонившись поближе:

— Тёмный Лорд знает, что делает. Держать ведьму в подчинении достаточно, но держать её в испуге — это слишком заманчиво. — Он смотрел мне прямо в глаза, присаживаясь напротив. Мгновение мы сидели лицом к лицу, я с неприкрыто враждебным видом, а Эйвери ухмыляясь. Другие, казалось, ничего не замечали или только делали вид.

Ладонь профессора Сэлвина легла на моё напрягшееся плечо.

— Всё в порядке, Приска? Пропускай мимо ушей его придирки, он по-другому не умеет.

Мне полегчало, когда Эйвери переключил своё внимание на себя самого. Он пошутил, что Англия провожала его весьма оригинально, поскольку в день его отъезда в колдовской деревне, где он скрывался, прошло факельное шествие с транспарантами, раскачивавшимися над головами «магглолюбивого отродья». На транспарантах было написано: «Союз Магглорожденных Сассекса» и «Орден Любви и Толерантности Уэссекса».

— Смешавшись с толпой в этом нелепом шествии, я думал только о том, как же я благодарен Лорду за то, что позволил мне смотаться оттуда и залечь на дно не в столь любвеобильном месте. Этот Сатрамбольч или как там его, очень мрачная глушь, я чувствовал это все те девять минут, когда шествовал по мосту. Меня будто дементор за руку вел, такой мрак захлестнул.

Пожиратели слушали его с разной степенью заинтересованности, но взгляд Алекто размяк, Каркаров уже не хмурился, глядя на этого приезжего, а Розье смотрел на него так, будто слышал это уже сотни раз. Другое дело профессор Сэлвин. Его внимание было преимущественно сосредоточено на стряпне Мими. Приказ Лорда всё-таки причинил ему боль, даже если речь идёт лишь о вкусной еде.

Чем дальше Эйвери уходил в свои рассказы об Англии и магглах, тем глубже дурные мысли закрадывались в мою голову. «Как из такого места может происходить столь великий волшебник, как Лорд Волдеморт? И как так сложилось, что ему пришлось бежать? Неужели всё дело в Дамблдоре? По какой причине он путает карты своему бывшему ученику? Что ему о нём известно? А что известно Эйвери и Розье, что они смотрят на остальных Пожирателей с такой покровительственной надменностью?»

Когда Эйвери взъерошил свои волосы, я увидела нечто на его правой руке. Не я одна. Канделябр в гостиной озарил большие ладони. Через суставы большого и указательного пальцев правой руки Эйвери тянулся косой шрам.

— Откуда у тебя этот шрамик, а? — живо спросила Алекто.

— Играл с ножом, когда у меня в детстве забирали палочку, — ответил он бесстрастным тоном.