Никта

«Сила — это вектор, сам по себе не хороший и не плохой.

Качества вектора (минус-плюс):

Тьма-Свет

Инь-Ян

(Инь — поглощающий, медиум. Ян — излучающий, маг).

Высокий потенциал — в минус или плюс по желанию оператора.

Низкий потенциал оператора всегда ведет в минус».

Интуиция подсказывала Катрин, что все происходившее с ней объясняется этой страницей, но умом она ничего не уразумела. Как можно совершить хоть какое-то интеллектуальное усилие в этой обстановке — шум одичавшего приведения, да вонь крысиной отравы?

Снова звонок.

— Я погорячился с похвалами, — сказал Оникс. — Придется завершить начатое… Ваш муж еще жив.

Письмо, сожженное в 2010 году

«Мама,

Ты любила отца, когда выходила за него? Как ты могла полюбить вот ЭТО?

Я понимаю, что раньше он был другой. Но должны же быть предпосылки. Как ты могла быть настолько слепа? Это какой-то нонсенс. Я не верю, что можно столько лет жить с человеком и не видеть его истинную натуру.

К.»

Стефан

— Рейс отменен. Приносим свои извинения, — заявила девушка за стеклом, улыбаясь во все тридцать два.

— Чего тут веселого, сотри с лица улыбку! — злобно сказал Стефан, чем тут же заставил приклеенную радость кассирши улетучиться. Он и сам не ожидал, что может говорить с кем-то такими словами, в таком тоне, да еще, как он подозревал краешком совести, абсолютно несправедливо. — Я забронировал билет четыре часа назад!

— Мы получили информацию об отмене рейса в двенадцать десять. Не стоит волноваться, сейчас я проведу отмену, и вы вернете свои деньги.

За Стефаном тянулась вереница других недовольных пассажиров, длиной с караван еврейских беглецов из Египта.

— Черт с деньгами, мне надо улететь!

— Рейс отменен, — как робот, повторила кассирша. Стефан обнаружил, что эта девушка за стеклом удивительным образом сочетает в себе внешние черты всех представительниц его черного списка. По крайней мере, первых пяти точно.

— Почему отменен?

— Многие авиакомпании отменили рейсы в Париж в связи с последними событиями. Ваш самолет не сможет отсюда улететь, потому что он даже не собирается сюда прилетать, мсье.

— Хо-хо, как умно сказанула! Лучше скажи, как мне убраться из страны!

Ни один мускул не дрогнул на лице кассирши, но цвет ее лица неизменно менялся в сторону красного спектра. Стефан испытал удовлетворение от мысли, что он может нести все, что ему вздумается, а кассирша не может ничего ответить. Он ведь клиент.

— Других рейсов в Австралию сегодня нет.

— А в другие страны?

— Какие конкретно?

— Господи! Другие, я же сказал, другие!

— Таджикистан подойдет?

Стефан все же углядел в ее идеальном для покера тоне некоторый сарказм.

— Как будто бы вы туда летаете!

— Летаем, — кассирша щелкнула кнопкой мыши несколько раз.

— Я передумал, — буркнул Стефан, так и не узнав, что из этого аэропорта и вправду никогда не летали в Таджикистан.

— Ближайшие рейсы со свободными местами: Бангкок, Брюссель, Лондон, Нью-Йорк, Санкт-Петербург, Тунис.

На лице Стефана образовалось крайне умное выражение человека, безуспешно вспоминающего, Тунис — это в Швейцарии или на Марсе?

— А Тунис, это где? — робко спросил он.

— Это в Тунисе, — все так же бесстрастно отозвалась кассирша. Краска отлила от ее лица. Стефан не доставил ей удовольствия услышать вопрос про второй Тунис.

— Санкт-Петербург, — сказал он. — И, извините, что был резок с вами.

Кассирша опять покраснела. Если лицо девушки было лакмусовой бумажкой ее эмоциям, Стефан не взялся бы определить критерии реагентов.

На взлетной полосе их ждала гигантская ворона с трубкой, воткнутой в брюхо — ни дать ни взять, собака Павлова. Стефан тряхнул головой, прогоняя наваждение, и тут же провалился в отупелый стазис. Трап-трубка выглядел изнутри как сочащаяся кислотой кишка, и с ворсинок над головами пассажиров то и дело капала желтоватая жижа — именно так Стефан и представлял себе пищеварительный секрет.

Не пройдя и трех ступенек, Стефан развернулся и сошел с трапа. Его вывернуло на асфальт остатками обеда.

— Счастливого полета, я лучше пешком дойду, — проговорил он заплетающимся языком стюардессе, справившейся о его самочувствии. Та взяла его под руку и потащила в отвратительное птичье нутро, приговаривая, что ничего страшного в полете не случится. Стефан вяло сопротивлялся, но в итоге дал затащить себя в самолет, предварительно зажмурив глаза, чтобы не было так страшно.