Ни бог, ни царь и не герой

— Во-он заезжий двор, — указал мне своим крюком один из грузчиков. — Там больше мужики из окрестных хуторов стоят. Место всегда найдется.

Большие ворота, за ними каменные дома. Прошел мимо сторожа и направился прямо к первому зданию. Вдруг сзади окрик:

— Эй, парень, куда идешь?

— Как куда? Ночевать.

— А ну, давай сюда.

Я послушно пошел. Что еще такое?

— Ты что, новичок? Правил не знаешь? Или больно хитер, на шармака хочешь переспать?

— Я первый раз.

— Так спрашивать надо. Иди вон туда, — показал мне страж на небольшой домик неподалеку от ворот. — Там тебе дадут квиток, его покажешь мне, а потом пойдешь в корпус.

В домике помещалась контора ночлежки.

— Паспорт! — коротко бросил мне прыщеватый писарь, не переставая жевать булку с колбасой. — Насколько? — спросил он.

— Что — на сколько? — не понял я.

— На сколько ночей? — нетерпеливо повторил тот. — На одну, на две, на три?

— Да, думаю, на одну-две.

— Тогда прописывать не будем. — Он вернул мне мою «липу» и протянул талончик. — Плати и ступай.

Устроился я в корпусе на общих длинных нарах, подложив под голову пиджак и котомку. Было не до сна — нужно срочно искать какой-то выход. Я решил побродить в порту около кораблей, поговорить с матросами: может, и удастся забраться на какой-нибудь пароход.

Целую неделю прожил я в Либаве. Исходил весь порт, многих моряков в упор нахально спрашивал, нельзя ли с ними уплыть за границу, на чем угодно, хоть на ореховой скорлупе! Но никто не хотел брать меня на корабль.

Мои скудные финансы таяли, их уже не хватило бы на обратный путь в Уфу. Во что бы то ни стало найти работу, пока еще не совсем кончились деньги!

Прошло еще два дня, работа все не подвертывалась. Вечером, по пути в заезжий двор, я зашел в харчевню — не столько подкрепиться, сколько поспрашивать грузчиков.

— Слыхал я седни, будто в военном порту набор идет, — сказал один из крючников. — Мастеровые нужны в цеха. — И подробно объяснил, как туда добраться.

Планы один радужнее другого мерещились мне всю ночь. Я надеялся, что устроюсь в военном порту хоть на какую-нибудь работу, сольюсь с рабочей средой, завяжу связи и тогда сумею выбраться за границу, в Бельгию.

Утром я встал очень рано. Мигом собрался — и на вокзал.

Дорогой засмотрелся на море. Дул сильный ветер. Огромные волны с диким ревом ударяли о берег и, не сокрушив его, отступали назад, чтобы снова, собрав силы, обрушиться на упрямую сушу. Вдали передвигались громадные водяные горы с белыми от бешенства верхушками. Теперь я увидел морскую стихию такой, какой она представлялась в воображении. Но любоваться красотами моря было некогда.

Я добрался до вокзала, влез в небольшой пригородный составчик. Билеты на этот поезд продавались прямо в вагонах, словно в конке. Не успел я устроиться на скамейке и купить билет у проводника, как паровозик тоненько свистнул и состав тронулся. Двигался он не спеша, лениво постукивая на стыках и стрелках, но через полчаса доставил меня до порта.

Я выскочил из вагона и прямо перед собой увидел серые многоэтажные корпуса больших военных кораблей. Вправо находились огромные стапели и цехи судоремонтных верфей. Я направился туда и сразу слился со знакомым и родным потоком мастеровщины, шедшей на работу. Легче и радостней стало на душе. Такая масса рабочих! Неужели среди них нет социал-демократов? Неужели здесь нет нашей большевистской организации?! Не может быть!

Контора — небольшое, нарядное, даже кокетливое здание, удобно устроилось меж двух огромных заводских корпусов. Я направился туда. Не доходя, на стене увидел объявление: «…Требуется рабочая сила…» Значит, грузчики не соврали — глядишь, мне счастье здесь улыбнется.

В большой комнате, куда я вошел, по скамьям вдоль стен сидело человек десять, по виду рабочие. На двери табличка: «Агент по найму рабочей силы».

В комнате за дверью о чем-то оживленно болтали трое хорошо одетых мужчин. Один из них, полный, бритый, с брезгливо оттопыренной нижней губой, положил руку на инженерскую фуражку, лежавшую около него на столе, и спросил:

— Что тебе?

— Да вот, по объявлению… Работу ищу…

— А какая у тебя профессия?

— Слесарь небольшой, хороший молотобоец при клепке котлов, а в крайности что найдется…

— Нет, пока ничего нам не надо, кроме лучших токарей. Хочешь — приходи через неделю. Тогда, может, понадобятся молотобойцы.

Донельзя расстроенный, я от нечего делать отправился пошататься в порту, посмотреть стоящие у причалов суда. Через сотню шагов меня остановил матрос-часовой.

— Эй, стой! Тут ходить нельзя. Поворачивай обратно.

Не прошел я и двух кварталов, как наткнулся на полицейского.

— Что здесь делаешь? — строго спросил он. — Пропуск есть? Куда идешь?

— На вокзал иду, ваше благородие, — схитрил я, титуловав «благородием» обыкновенного городового. — А пропуск… я не знал, что он тут нужен.

— На вокзал во-он куда нужно идти, — показал городовой. — А тут не шляйся.

«Эге, значит, здесь строго! — подумал я. — Надо поберечься».