Нестор Летописец

Мои изыскания, столь подробно здесь изложенные, в целом подтверждают правильность гипотезы А. А. Шахматова. Не осведомленный в хитросплетениях текстологии читатель может почувствовать разочарование: стоило ли так много писать, раз результат уже был налицо? Объяснимся. Во-первых, не хотелось выступать в роли наделенного тайным знанием авгура и с непререкаемой уверенностью излагать готовую гипотезу. Читатель, ежели ему заблагорассудится, может сам оценить разные концепции и версии. Проверка версии всегда симпатичнее ее авторитарного навязывания. Во-вторых, результаты моих текстологических «раскопок» не во всем совпадают с шахматовскими.

Так или иначе, на ехидный вопрос: «А был ли Нестор Летописец? может, Нестора-то никакого и не было?» — вполне уместен ответ: «Очень может, что и был!» Единоличным автором «Повести временных лет» наш герой точно не был. Но роль его в создании этого грандиозного сооружения велика. Он сам выбирал, что из труда предшественников сохранить и развить, а что отбросить. При строительстве здания, например храма, многое определяет уже план первых архитекторов, воплощенный в фундаменте, в стенах, доведенных до половины высоты. Но только завершение: своды, купола — придает храму целостность. Давно изучены фундаменты разрушенной киевской Десятинной церкви. Но до сих пор спорят историки архитектуры: была она о пяти верхах или, как сказано в одном позднем источнике, ее венчали двадцать пять куполов? Концепцию здания формирует и выявляет прежде всего последний зодчий. Однако создатель «Повести временных лет» не только достраивал величественное здание, но и отчасти перестраивал его фундамент. Идею и структуру «Повести временных лет» выразил, а во многом и создал ее завершитель-составитель. Книжник, которого, возможно, звали Нестором.

Глава шестая. «Исполнен долг, завещанный от Бога…»

Начну с напоминания и предупреждения: все нижеследующие утверждения о принадлежности Нестору «Повести временных лет» основываются на предположении, обоснованном в предыдущей главе, посвященной разбору научных гипотез и содержащей текстологический анализ «Повести временных лет». Глава эта предварялась сообщением: те, кто, открыв ее, не испытает желания поискать истину и поучаствовать в научном расследовании, могут ее пропустить. Для таких читателей кратко повторю ее выводы. Нестор мог быть составителем «Повести временных лет». Но мог и не быть им. Так что читающие в этой главе строки о Несторе — авторе летописи и конкретных сказаний, в ней содержащихся, должны помнить: автором мог быть и кто-то другой или другие — некий безымянный книжник, NN, или игумен киевского Выдубицкого монастыря Сильвестр. Засим продолжаем.

…Год 1093-й выдался для Руси черным. В апреле умер киевский князь Всеволод — последний из сыновей Ярослава Мудрого. Над Русью нависла угроза новой большой междоусобицы. Нестор, конечно, должен был разделять эти тревожные ожидания. На Киев, главный город страны, мог претендовать сын покойного Владимир Мономах, в то время княживший в Чернигове: ведь это была его отчина. Но на златой киевский престол имелись права и у Мономахова двоюродного брата Святополка Изяславича: для него «мать городов русских» тоже была отчиной, здесь некогда княжил его родитель Изяслав, которому скончавшийся Всеволод приходился младшим братом.

Мономах уступил. Но беда всё равно случилась. Виноват в ней оказался новый киевский правитель. Рассказ о произошедшем сохранен на страницах «Повести временных лет». Его автором, скорее всего, был еще не Нестор, а его предшественник — печерский летописец, составивший Начальный свод, летопись, продолжением которой и стала «Повесть…».