Непобедимый эллин

- Не смей так назвать часть моих божественных доспехов! Этим ты унижаешь мою доблесть и достоинство!

- Достоинство?!! – фыркнула Мегера. – Где было это твоё хвалёное мужское достоинство вчера ночью?

- Ты это о чём? – не совсем врубился Геракл.

- Немедленно сними эту проклятую смердящую шкуру!!! – истошно завизжала Мегера и в припадке внезапной ярости стала рвать на себе длинные волосы.

Геракл растеряно оглянулся на дверь спальни. Но сзади, к сожалению, никого не было. Некому было подсказать герою, что делать в такой, мягко говоря, нестандартной ситуации. Многочисленные фиванские учителя (включая покойного Лина) ничему такому его не учили. Герой просто стоял на месте столбом, таращась широко открытыми глазами на беснующуюся жену.

Нервный припадок у Мегеры длился не долго.

Через пару минут она вроде как успокоилась и ненавидяще посмотрела на Геракла, да так, что тот даже слегка отшатнулся.

- Ты, по-прежнему, здесь?

- Н-н-ну да!

- В своей вонючей шкуре?

- Я же, кажется, чётко выразился… - начал было сын Зевса, но Мегера его бесцеремонно перебила.

- Значит так, - решительно произнесла она, - выбирай: или эта смердящая шкура, или я?

Герой ни секунды не колебался.

- Конечно я выбираю льва! – спокойно ответил Геракл.

- И-и-и-и… - снова завизжала Мегера и на этот раз сыну Зевса всё-таки пришлось заткнуть уши указательными пальцами.

Новый припадок был короче первого.

Мегера зевнула и совершенно спокойным голосом проговорила:

- Знаешь, кто ты такой?

Геракл озадаченно наморщил лоб.

- Я, Геракл олимпийский, любимый сын всемогущего владыки богов Зевса!

- Нет, я тебе скажу, кто ты такой, - прошептала Мегера. - Ты вонючий, тупой, безмозглый болван!

Сын Зевса моргнул.

Страшные оскорбления не сразу дошли до него. Сперва он просто не поверил своим ушам, но ужасные слова не были галлюцинацией, они прозвучали НА САМОМ ДЕЛЕ!

Геракл медленно вытащил из ножен свой меч.

- Никто… - хрипло проговорил он, - НИКТО не смеет оскорблять великого сына Зевса…

И заново отстроенный дворец фиванского царя содрогнулся.

***

Тем временем на светлом Олимпе неутомимая жена Зевса Гера плела очередной заговор, направленный против так ненавидимого ею могучего героя.

Измыслила злодейка свести незаконнорожденного (но официально признанного) сына Громовержца с ума. Для этого богиня раздобыла особый «порошок безумия» или, если проще сказать, пыль из толчёных зубов ужасных Эринний. Достаточно было распылить порошок в лицо любому смертному греку и тот непременно в ту же секунду сошёл бы с ума.

Раздобыв волшебный порошок, богиня тут же телепортировалась в Фивы и узрела совершенно абсурдную с точки зрения любого здравого смысла картину.

Дворец царя Креонта снова лежал в руинах.

Сам царь как-то уже обыденно и даже привычно валялся под обвалившейся колонной, из-под которой его громко ругаясь, пыталась вытащить суетящаяся царица. Колонна, к счастью, была лёгкой, из наполненного опилками раствора гипса и полой, как эфиопский бамбук, но царь оказался привален обломками весьма основательно.

- Ой-ой-ой… - тихо стонал он и, закатывая глаза, цеплялся руками за длинные полы одежды царицы.

- Да не рыпайся ты так, сейчас вытащу! – то и дело огрызалась Кийя, намотав на руку длинную бороду Креонта.

По бесформенным руинам в клубах известковой пыли и почему-то весь в птичьих перьях бегал красный как рак Геракл.

- Убью-ю-ю-ю… - ужасно ревел он, преследуя двухсотенный отряд перепуганных фиванских солдат.

Чуть поодаль, в разорённом с выкорчеванными деревьями саду, лежала обморочная Мегера. Правый глаз молодой жены Геракла заплыл чудовищным тёмно-фиолетовым синяком.

С громким щелчком, Гера захлопнула отвисшую челюсть.

Затем она медленно перевела взгляд на зажатый в руке холщовый мешочек с волшебным «порошком безумия». Нет, всё вроде в порядке, мешочек был полон. И тут жена Зевса совершенно отчётливо представила себе, что бы случилось, распыли она этот порошок прямо у носа Геракла. Глаза богини расширились, сердце ёкнуло. Но в этот самый момент её кто-то легонько потрепал по плечу.

Гера вздрогнула, стремительно обернувшись.

Позади стоял ухмыляющийся Зевс. В правой руке Тучегонитель держал надкусанный рогалик с шоколадным кремом.

- Так-так, - покачал головой Громовержец, отбирая у жены мешочек с «порошком безумия». – Вот значит, как ты выполняешь мои строгие приказы…

Справа из-за руин дворца выскочил разъярённый Геракл и, узрев Зевса, резко остановился глупо заморгав.

- Папаня, ты?

- Продолжай, сынок, продолжай, не отвлекайся, - ласково подмигнул герою Громовержец, - веселись дальше…

- Ага! – радостно кивнул герой и снова озверело лязгнув зубами глухо взвыл. – Убью-ю-ю-ю…

Уцелевшие солдаты царя Креонта бросились врассыпную.

- Ну прямо как я в молодости, - мечтательно вздохнул Зевс. - Эх, годы-годы, целая прорва неугомонных лет, куда же вы делись…

- Э… э… э… - напомнила о себе Гера.

- А ты за непослушание наказана! – тут же отозвался Тучегонитель. – Пять дней или нет… лучше неделю… Да, целую неделю ты не будешь покидать Олимп, даже нос с него вниз не посмеешь высунуть.