Не лги мне

Она завела меня в маленький кабинет без окон, с металлическим столом и парой стульев.

– Это что, старая тюремная камера? – пошутила я.

– Простите. Так уж вышло, что сейчас только здесь можно уединиться.

Я опасливо присела.

– Тут допрашивают преступников?

– Иногда, – признала Блэкуэлл, ласково улыбнувшись. – Но определенно не сейчас.

Сидя на расстоянии вытянутой руки от помощницы шерифа, в тесном замкнутом пространстве, я почувствовала себя крайне неуютно. Слегка пахло цитрусами – свежий, только какой-то чужеродный аромат. Несмотря на мешковатую форму и собранные в хвост волосы, Блэкуэлл была довольно миловидной, хотя явно пыталась это скрыть. Впрочем, неудивительно, при такой-то работе.

– Почему вы пошли в полицию? То есть да, в наше время женщины на службе не редкость, просто наверняка не очень-то приятно каждый день возиться со всякими жуткими типами.

Мой вопрос нисколько ее не смутил – скорее всего, она уже сотни раз на него отвечала.

– Пошла потому же, почему идут остальные, вне зависимости от пола: чтобы ловить негодяев и помогать хорошим людям. – Она доверительно улыбнулась: – Плюс неплохая зарплата. А у меня двое детей и ипотека.

Дети? Она выглядела не намного старше меня. Я снова почувствовала, что застряла на месте. В современном обществе женщине не нужно рожать, чтобы состояться как личность, и все же, честно признаться, я будто жила на автопилоте: учеба, работа… Не то чтобы я до сих пор оплакивала Дикона, хотя и вспоминала о нем одинокими ночами, но отношения с парнями никогда не длились долго. Я словно плыла по течению изо дня в день: устраивала праздники и веселье для других, а вечерами возвращалась в пустую квартиру… Черт, у меня даже кошки не было!

Блэкуэлл положила на исцарапанный стол папку и раскрыла ее. Внутри лежала фотография змеи.

– Наш сотрудник возьмет отпечатки пальцев, сделает снимки, заберет останки и поместит в хранилище для улик на случай, если найдутся подозреваемые.

– Спасибо. – Хорошо, что не придется самой разбираться с этой штукой.

Блэкуэлл сложила руки на столе и серьезно на меня посмотрела:

– Что было в дневниках?

– Обычная подростковая ерунда.

– Ничего, чем можно вас шантажировать?

– Ничего. – И вновь я порадовалась, что давным-давно уничтожила самые откровенные страницы, желая сохранить секрет лишь глубоко в душе. Моя личная трагедия касалась только меня, и никого больше.

Блэкуэлл постучала пальцами по фотографии:

– Как вы думаете, почему вам послали это сообщение?

– Точно сказать не могу.

Она выжидающе на меня уставилась. В конце концов, я сама попросила о встрече.

– Где ваш напарник? – поинтересовалась я.

– Лейтенант Оливер – мой шеф, а не напарник. Мы работаем вместе только над делом Стрикленда. Сейчас он опрашивает свидетелей и скоро должен вернуться, если вы хотите поговорить с нами обоими.

– Наоборот. Я лучше поговорю с вами наедине.

Она пугала меня меньше, чем тот пожилой мужчина.

– Скажите, мисс Траан, по-вашему, эта угроза связана с убийством Стрикленда?

– Нет!

Она вскинула бровь:

– Удивительное совпадение. А я вот, например, не верю в совпадения. Вы всё рассказали нам о своем разговоре с жертвой? Вам известно что-то, способное помочь расследованию? Если так, то скажите сейчас.

В ее голосе прозвучали жесткие нотки, а пристальный взгляд, казалось, прожигал насквозь. И я считала ее менее устрашающей, чем Оливер? Пожалуй, я поспешила с выводами.

– Я больше ничего не знаю. Просто очутилась не в том месте не в то время. Подруга просила меня не подходить к Рэю. Нужно было ее послушать.

– Вы наверняка догадываетесь, почему к вам домой залезли и испортили личные вещи. Оставленное послание весьма… специфично.

– Думаю, оно связано с моим двоюродным дядей. Не с Рэймондом Стриклендом.

Блэкуэлл напряглась, а затем откинулась на спинку стула.

– С Джексоном Энсли?

– Да. – Она произнесла его имя с оттенком неприязни. И они примерно одного возраста… – Эй, а вы не знали моего двоюродного дядю?

Показалось ли мне или она действительно помедлила перед ответом?

– Мы учились вместе в старших классах.

– Каким он был?

– У него была определенная репутация… – Вокруг ее рта образовались жесткие складки. Похоже, как и все в городе, она не питала к Джексону симпатии.

– Да уж, мне всегда говорили, что он был неуправляем.

– Неуправляем – это мягко сказано, – резко ответила Блэкуэлл. – Почему вы связываете угрозу с Энсли?

– Потому что вчера ездила в Мобил поговорить с его биологической матерью.

– Так он приемный? И зачем вы к ней ездили?

– Ну, странно это все… Бабушка и остальные члены моей семьи почти о нем не вспоминают. Даже об усыновлении бабушка рассказала только вчера. – Я взволнованно барабанила пальцами по столу. – До меня доходили слухи, что он употреблял наркотики и торговал ими, что нарушал закон и вообще был… не очень хорошим человеком. Никто никогда не сказал о нем ни одного доброго слова. А потом его бывшего лучшего друга также застрелили в затылок, спустя всего несколько часов после разговора со мной. Ну… мне стало любопытно.

– И вы предполагаете, что ваш визит к его матери кому-то не понравился?