Не было бы счастья…

Олег тщательно вымыл руки и, позабыв о полотенце, вытер их углом занавески в холле, с усмешкой вспомнив, как его раздражала эта привычка в доме тёщи. Выпили ещё за благополучное переселение Лепунова. Стало легче, словно эта порция вызвала наконец ожидаемое чувство расслабления, и всё показалось не таким уж противным и мерзким, а даже смешным. Расхохотался до слёз над рассказом Иванюшина. Тот очень смешно изображал, как Костя качался на кровати, а потом завалился и четверть часа пытался встать с четверенек. Виталий искоса поглядывал на Олега и в какой-то момент остановил его руку, потянувшуюся за очередным стаканом.

— Хватит, погоди маленько, иначе рядом с Лепуновым ляжешь, а нас в гости ждут.

Олег не успел задать вопрос, как Гуськов с силой толкнул его в бок, намекая, что дело требует тайны и все разговоры не для чужих ушей.

— Ну, пожалуй, пойдём, прошвырнемся по воздуху, — произнёс он, вставая и потянув Олега за руку.

Иванюшин закивал, обрадовался. Уже в дверях столкнулись с одной из девиц, что сидели с ними за ужином. Она шла, сосредоточено глядя под ноги, как идут люди, что приняли лишнего и всеми силами пытаются это скрыть.

Олегу было всё равно, куда его тащит Виталий. На улице ему вдруг стало холодно и отчаянно захотелось спать. Пришли к другому корпусу, судя по приличному крыльцу. Наверное, здесь во время заездов обитало начальство. В кабинете был накрыт стол, довольно прилично и аккуратно, хотя вместо скатерти лежали перевёрнутые лицевой стороной вниз плакаты. За столом сидело несколько человек, которых Олег видел сегодня на собрании в президиуме. Тут, видно, тоже гуляли давно, судя по полным пепельницам и окуркам в тарелках. Гуськов метнулся к женщине в синем костюме и с ловкостью фокусника достал из-за полы пиджака бутылку коньяка и плитку шоколада.

— Ириночка Сергеевна, за весь день к вам и не попал, — широко улыбаясь, произнёс он. — Всё вокруг вас люди, люди и всем вынь да положь нашу Ирину Сергеевну.

Женщина улыбнулась и, откинувшись на спинку стула, покачивая снятой с пятки туфлей, протянула:

— Да ладно тебе, Гуськов, сочиняешь всё, хотел бы подойти, так подошёл. Я от людей не прячусь, — во время разговора она с явным интересом поглядывала на Олега.

— Так мы с товарищем только сейчас и решились, — продолжал разливаться соловьем Виталий. — Не засну думаю, пока не поздравлю с открытием слёта.

— Так и представь сначала товарища, а то привёл человека да держишь в дверях.

Олег не стал даже прислушиваться к болтовне Гуськова. Закончится когда-нибудь эта дурацкая ночь? Хотя немного польстило, что женщина, перед которой так лебезил Виталий, смотрит на него с явной заинтересованностью. На первый взгляд ей скорее за тридцать. Вроде не страшненькая, но и красавицей не назовешь, так себе, ничего особенного. А фигуру за столом и не разглядишь. Когда начались танцы, Ирина Сергеевна бросила на Олега такой многозначительный взгляд, что ничего не осталось, как пригласить. Теперь он разочарованно увидел, что женщина коротконогая, с тяжёлым широким задом. Словно слеплена из двух разных частей. До пояса газель — от пояса бегемот. Олег старался держать её за тонкую талию, чтобы не задеть ладонями массивные бедра.

После слёта несколько дней старался избегать Гуськова. А если приходилось сталкиваться по работе, цедил сквозь зубы, подчёркивая, мол, если бы не дела, полслова бы не произнёс. Виталий на удивление воспринял холодность Олега спокойно и даже с улыбочкой: ничего, перебесится, потом сам на задних лапках прискачет. И вновь вышло так, как и предсказывал прохиндей Гуськов. Подкараулил Олега в столовой и подсел рядышком. Всё-то у него по-хитрому, правильно рассчитал, кто ж станет на людях выясняться? Да схвати при всех этого мудреца за грудки, окажется, что разлад случился у комсомольских вожаков. Любопытных глаз и ушей хватает.

— Чего куксишься, Князев? Который день нос воротишь, словно и дружба закадычная врозь? — с невинным лицом спросил Виталий.

— Чего тебе ещё, пришёл благодарность просить за попойку? — прошипел Олег.

— А то! Ты прям как красна девица, позвали сено косить да в стогу и завалили, — рассмеялся Гуськов.

Олег лишь зубами скрипнул от злости и промолчал, еле сдержавшись, чтобы не плеснуть в нахальную Виталину рожу стакан компота.

— Зря зубами скрипишь, Князев, я ведь за ради твоей пользы старался по дружбе, как своему, — наклонившись ближе, доверительно шепнул Гуськов. — Что там было, кроме нас никто и знать не будет, не впервой. Можешь спать спокойно, такие дела сроду не выплывали, кому надо подставляться?

— Спасибо, благодетель, — язвительно прошипел Олег.

— Ирина Сергеевна тебе передать кое-чего просила, — вновь сделав невинное лицо, словно разговор шёл вовсе не разгульном собрании, произнёс Виталий.

— А ты вроде посредник, да, Виталик? Всё знаешь, кто с кем, что да чего. Не забыл ей доложить, что я вообще-то женатый?